Евгения Николова - Теперь и навсегда

Он увидел её только один раз (может быть поэтому ему нужен портрет – со злостью подумала она), но влюбился с первого взгляда и согласился жениться на ней без приданого только из- за её молодости и красоты. Её отец, старый граф Борис Старовский был добрым, но безрассудно беспорядочным и расточительным человеком. Почти полностью разорённый, он ипотекировал или продал всю свою провинциальную недвижимость кроме усадьбы Подгорное и чтобы уменьшить свои огромные расходы по хозяйству, был вынужден приехать на некоторое время из своего московского дома в деревню и дожидаться выгодного замужества дочери. На это замужество надеялась теперь вся семья, от него зависели займы и залоги, а также выгодные браки остальных братьев и сестёр. Пока женщины скучали, лишенные блеска светской жизни, мужчины проводили спокойные и безмятежные дни – охотясь и обедая в компании местных помещиков, мелких торговцев и управляющих – не совсем отборного, но достаточно приятного для старого графа общества. Александра небрежно крутила медальон на пальце. Мысли тяжелели, водили её назад, к реке, к миру, которого не знала, к нему. Он, наверное, про неё не знал, наверное, не ждал её встретить. Не думал, наверное, о ней в короткие летние ночи, там, в поле, возле шалашей, когда вечерком девушки пели косарям упоительные песни о любви, плели венки… и сладко, заманчиво пахли степные цветы, и буйный огонь обжигал, и краснели щеки. Ей слышались эти песни, когда тайком выходила ночью и ездила верхом по степи до полного истощения. Но он не знал, не знал про неё… От гнева и бессилия, её глаза налились слезами, но она проглотила их и лицо приняло обычное гордое, самоуверенное, чуть холодное выражение.

Ночь была душной, тяжёлой от летнего зноя, земля выпускала тепло и сладкий запах трав. Ночь была лунной, с большой, опалово – белой, неподвижной луной. Повсюду, куда мог достичь взгляд, серебряный свет заливал степь, манил глаза. Была одна из тех ночей, в которые трудно уснуть. Было светло и из-за света Александра пряталась под тенями крыши заднего крыльца. Оседланная лошадь ждала её всторону, у стены конюшни, в тени старой, усыпанной ароматным цветом липы. Кругом никого не было видно, ни подкупного слуги, ни горничной Насти. Наверное, она, как услужливая соучастница, уже тихонько похрапывала, накрывшись до головы на скамейке. Александра босиком, в одной ночной рубашке и широком плаще, осторожно развязала поводья. Лошадь, узнав свою хозяйку, медленно пошла по знакомой дороге. За поворотом дорога стремительно спускалась вниз, к равнине и отсюда её уже не было видно. Александра ловко вскочила в седло и помчалась вдаль.

Как раз это и нужно было ей, в такую жаркую лунную ночь – мчаться, развеяв волосы на ветру, по необъятной степи, далеко-далеко, куда только достигал взгляд, к луне. Высокая, молодая трава как будто прикасалась к небу и широко, властно разливалась дивная, серебряная река. Надо вдыхать полной грудью горький запах стоптанных копытами цветов. Разве можно уснуть в такую ночь? Задыхаясь, взволнованная, Александра вошла в рощу возле реки, за ней начинались луга. Она знала – теперь косцы спали в поле и он был там, там где – то за рощей. Она бросила томный взгляд туда. Спит ли он в эту волшебную ночь? Погрузившись в свои мысли, она спустилась с коня у самого берега глубокого пруда. Заманчиво блестели серебристые волны, жарко, сладостно пахла тёплая земля- влагою, скошенной травой, полынью, чем-то, пленительным, тайным… Пламенеющая от езды, незаметно, медленно Александра вошла в реку. Как бы во сне, в заколдованный лес увлекла, увела за собой её вода, она закрыла свои и снова увидела его глаза – цвета василька, устремлённые на неё, глубокие, холодные, непонятные, как вода. Она вздрогнула, открыла глаза и увидела его. Он стоял на берегу как во сне и пристально, с изумлением смотрел на неё. Сколько раз она себе представляла этот миг, сколько раз он ей снился. Во сне ли видит его или наяву? Он стоял там. Александра снова закрыла, снова открыла глаза – он стоял там. Вдруг опомнилась, густой румянец залил её лицо. Она заплыла к тенистому берегу пруда, туда, откуда спустилась в воду, быстро запахнула плащ, вдруг ей стало холодно, мокро, стыдно, мелко задрожала. Взглянула на него, снова застыла, глядя в его глаза, опять утонула в глубокую, холодную, незнакомую воду. Это был он , о нём она мечтала, он снился ей в тёплые ночи и на него смотрела она в забвении через окошко кареты. С усилием спустила взгляд с его глаз, медленно, нерешительно пошла к лошади, еле, дрожащей рукой схватила поводья. Сергей быстро пересек ей дорогу, сильно сжал её запястье.

Читать дальше