Татьяна Росс - Больше чем секс. Картинки к Фрейду

Я смотрела на мужчин широко открытыми глазами, желая их целовать, трогать руками, ласкать их тело. Они видели это и легко шли мне в руки. На вечеринках, которые происходили все чаще и чаще, то в старой школе, когда у сокурсника была ночная смена, то в стенах общежития, где жили мои однокурсники, мы уединялась почти каждый раз с кем-то из новеньких, чтобы усладить свои полыхающие молодые страсти.

– Помнишь, в прошлый раз был такой чернявый… – спрашивала Зойка, – ну, помнишь? Он еще все время хихикал… Рекомендую. Очень неплохой субъект… опробовано лично мной!

Мы ржали, но запоминали того, кого рекомендовала Зойка. Она знала толк и плохого посоветовать не могла. Чернявый, пришедший в следующий раз, тут же был отведен в комнату, где на соседней кровати уже кто-то получал свою долю плотского удовольствия. Рекомендованный Зойкой чернявый разочаровал меня. То ли Зойка перебрала в тот раз, что за ней водилось, и с бодуна переоценила парня, то ли он повел себя с ней более изощренно. Но со мной он был примитивным до противного. Взвивался от возбуждения, все время повторяя:

– Ну и девки… ну даете… и откуда вы в одной группе собрались… такие классные.

Но на этом все разнообразие его слов и действий исчерпалось. Парень дернулся пару раз и кончил.

– Ладно, не бубни, – отмывалась потом Зойка на мои претензии. – Попробуй Генку. Того, который был с Женькой в последний раз. У него такие шары под кожей…

– Под какой еще кожей? – обалдело спрашивали мы Зойку, знатока всяких прибамбасов, и она терпеливо, как несмышленышам, втолковывала нам, что знала. Оказывается, некоторые парни вкалывали под кожу своего члена шарики, которые увеличивали его в размерах. Но главное было даже не это. Во время движения внутри женщины эти шарики перекатывались, дополняя ощущения, и оргазм наступал быстро, рывками. Взрывами…

Эх, Зоя, кому давала стоя? Да кому она только не давала? И стоя, и сидя, и на очке общежитского туалета, и в купе плацкартного поезда… Мы словно взбесились. Все вертелось как в калейдоскопе: тела, запахи, ощущения… Фейерверк сознания и бессознательного. Кто-то скажет, что это был разврат. Непотребность. Безнравственность. Ой, да что вы говорите? Вы так и живете в кандалах общественного мнения? Мне вас жаль…

Несколько лет спустя я встретилась с Максом на праздновании дня рождения старого общего знакомого. Он возмужал и еще сильней прежнего нравился женщинам. Максим был и раньше уверенным в себе, теперь же он твердо знал: стесняться ему нечего и некого. Он умел шутить, флиртовать, делать комплименты всем, кто оказывался рядом. И делал это не навязчиво, не грубо, а филигранно.

Внешне он тоже не мог не понравиться – пышная шевелюра каштановых волос, модная стрижка, сочные губы на смуглом лице и глаза… красивые глаза с синим отливом, смотрящие на женщину так, будто хотят ее раздеть… Девицы вились вокруг него, стараясь привлечь к себе внимание. Заметив меня, он подошел и, стараясь сделать как можно более безразличный вид, сказал:

– Привет. Рад видеть. Как жизнь молодая?

– Да ничего, – отозвалась я, восторженно разглядывая свою первую любовь, так и оставшуюся на уровне поцелуйного периода. – А ты как?

– Я тоже нормалек… Справился. Нет, ты меня так окрутила… что я вздохнуть не мог… сейчас вспоминать смешно. А тогда… – Максим хмыкнул. – Да, дала ты мне прикурить… Ни одна девчонка не давалась мне так тяжело…

Максим достал пачку сигарет и предложил выйти на балкон. Мы стояли рядом, облокотившись на поручень, едва касаясь друг друга краешком локтей.

– Знаешь, я так был в тебя влюблен. Так жаждал тебя. Просто наваждение какое-то, – сказал он, глядя перед собой. – Когда мы расстались… еще долго не мог переключиться на другую женщину. Во всех искал схожесть с тобой. Причем необязательно чтобы она была похожа… достаточно было голоса. Прикинь, однажды услышал голос за спиной. Думал – ты. Обернулся, а там совсем другая… но повелся за ней.

– И познакомился… – добавила я, чтобы что-то сказать.

– Да я со всеми, кто хоть чем-то тебя напоминал, встречался. Вернее, знакомился и тащил в койку. И там трахал их всех с остервенением маньяка-насильника, только выпущенного из тюрьмы. И искал новых, похожих на тебя. И снова знакомился и тащил к себе. Но никто не сопротивлялся. Они отдавались с радостью и готовностью, отрабатывая то, что не додала ты… Бред… Но я ничего не мог с собой поделать.

– Мне жаль, – пробормотала я. – Мне искренне жаль, но…