Array Сборник - «Если нельзя, но очень хочется, то можно». Выпуск №1

Обычного забора.

За ним обычный двор с коридором.

За домом картофельное поле.

И все.

Не было больше времени у Малаха сажать сад.

А может, и не хотел.

Всю землю – под картошку.

Она кормит и семью, и скотину.

А фрукты, яблоки?

Баловство одно.

Да и вокруг колхозные сады.

Все равно детишки там пропадают.

А сирень?

Сирень – это особый случай!

В честь дочери.

Чтобы росла такой же красивой, как эта сирень!

Чтобы расцветала каждую весну – и всю жизнь, как эта сирень!

На него, на него похожа вторая дочка!

Такая же круглолицая, хозяйственная.

Да и сыновья Женя и Лева, младшая дочка Анечка – «последыш», как говорят в народе, – все словно на одно лицо.

Даже те, кто и не видел их раньше, сразу скажут, что это дети Малаха и Любы.

Ходят по земле не маленькими шажками, а уверенно, как хозяева!

Сразу видно, что из еврейского местечка!

«Евочка – совсем другое. Сама нежность. Будто не из нашенских краев, а из какой-то восточной страны. Мамины глаза, а характер – мой!» – улыбается в своих мыслях Малах.

Так и случилось.

Только подросла старшенькая, как упорхнула, словно птица, улетела в дальние края.

А Рая?

Вторая дочь осталась.

Куда ей от местечка?

Куда ей от куста сирени?

Сядет на скамеечке возле нее и все свои девичьи секреты доверяет.

С кем еще поделиться?

С мамой?

Скажет:

– Иди ты лучше поработай по хозяйству. Корову нужно подоить, за другой живностью присмотреть.

С отцом?

– Девка, не дури, мала еще невеститься, – еще прикрикнет на нее.

Вот поэтому обнимает куст сирени, прячет свое лицо в ее белых цветах. А сама – как цвет!

Ярко-красный цвет!

Расцвела вчерашняя девчушка из местечка.

Налилась красотой.

Высокая грудь, губы – полные, алые. Взгляд чарующий…

А дальше?

Дальше закружилось, как в белом танце.

Пришла Рая со своим суженым к кусту сирени. Словно хотела познакомить их.

Оба молоды, красивы.

Что скажешь?

Она необычная для еврейки.

Светлое лицо, светлые волосы.

Он – необычный для белоруса.

Черные волосы, черные брови.

А еще дальше?

Все как у многих.

По-разному…

Не будем про это…

В последний раз Рая пришла к кусту сирени, чтобы проститься с ним навсегда.

Повзрослела она, считай, полжизни прошло.

Стала взрослой единственная дочь Светлана.

А куст сирени раскинулся.

Стал деревом.

Большим и могучим.

Словно к отцу, которого уже нет, прижалась к нему.

Гладит рукой, сдерживая слезы.

– Все. Все. Прощай, местечко. Прощай, моя сирень…

В Израиле все ушло куда-то далеко.

И родной город Климовичи, и местечко, и куст сирени.

Здесь никто не спрашивал, кто и откуда.

Для всех пенсионеров – путь один!

Государственное пособие на жизнь и пособие на съемную квартиру.

Не пошикуешь, но нормально проживешь…

Одной, конечно, непросто и нелегко.

Особенно когда уже немолода.

А муж?

Муж остался, как и некоторые другие…

Ко всему еврейскому он относился не очень мягко…

Сам не знал почему.

Будто кто-то его вынуждал все время к протесту.

Кровь бурлила.

Горячая кровь…

Не понимал ни себя, ни родителей, ни жену.

Пока не узнал.

Не узнал от матери, что она… еврейка.

И все в городе сразу стало ненужным.

Лишним.

Даже чужим…

– Моя семья – жена, дочь, внук – в Израиле. А я здесь. Один. Для чего? Для кого? – обхватив голову, сидел на скамейке.

Возле куста сирени.

Сюда пришел, чтобы поговорить с ним, посоветоваться.

Ветки сирени покачивались от ветра, словно соглашаясь с ходом его мыслей.

Словно видя его в первый раз таким.

Другим.

Новым.

Своим.

…В аэропорту имени Бен-Гуриона шел к выходу немолодой мужчина.

Вместо огненных черных волос – седина.

Вместо легкой юношеской походки – поступь человека, прожившего жизнь.

А в руках, кроме маленького чемоданчика, ветка сирени…

…Прошло еще несколько лет.

Я снова в местечке.

Куст сирени уже засох, и его убрали.

Возможно, высох по старости.

А может, не выдержал разлуки.

Не выдержал…

А Роман?

Роман каждое утро спешит на Средиземное море.

Плавает, отдыхает и все делится со мной своей жизнью. Что было раньше и сейчас. Кем был раньше и сейчас.

– Все здесь мое. Моя семья. Моя страна. Мои праздники. Я такой, как все. Хотя… хотя к этому шел долго. Почти всю жизнь.

А у Раи?

У Раи и сейчас на столе стоит засохший букетик сирени.

Как память про местечко…