Виктория Артамонова - Шкатулка

Дальше всё было как во сне… Она пришла в назначенное место, не без отвращения отхлебнула пива, закурила – и увидела его! Она сразу поняла, что это Он, хотя это был совсем другой человек, нежели на фотографии. Почему? Потому что он снился ей почти каждую ночь, потому что о нём она мечтала, но не верила в то, что когда-либо встретит его в действительности. Он шёл к ней с букетом алых роз! И тут дым попал в горло – она закашлялась до слёз, тушь предательски потекла, бутылка выпала из рук и разлетелась на сотни осколков, окатив её ноги пивом.

Что подумал он в тот момент – никто и никогда не узнает, а что чувствовала она, я думаю, вы догадываетесь…

Впрочем, это всё неважно! Важно то, что они нашли друг друга, что он не развернулся и не ушёл сразу, а дал ей возможность всё объяснить, что они любят друг друга, счастливы и она теперь не чувствует себя одинокой. Важно, что сейчас они вместе и собираются быть вместе всегда!

Весна в тот год беззастенчиво ворвалась в столицу солнцем, ветром и небесными потоками.

В парке, где мы обычно гуляли с сынишкой, постепенно сходил снег, оставляя землю чёрной и голой.

Мутные шумные ручьи врезались в серые сугробы. На полянке кое-где над талым снегом победоносно возвышались останки когда-то нами слепленных снеговиков и крепостей, а вокруг тёмной стеной стоял молчаливый лес. Погода менялась за день по несколько раз.

Весна – словно девушка: не знаешь, когда заплачет, когда засмеётся.

Дождь. В коридоре с сыном играем в футбол, малыш неудачно бьёт по мячу и падает навзничь.

Морозовская больница. Тяжёлое сотрясение головного мозга, температура за сорок, состояние критическое. Уговариваю доктора разрешить мне остаться на ночь.

Палата, железные койки, выковырянные детскими пальчиками дырки в стенах. Сын бредит, плачет, забывается сном.

Ночь. Со всех сторон, как на работу, выползают тараканы, смахиваю их со стола, с себя, с ребёнка. Слёз уже нет… Взгляд падает на стену, освещённую уличным фонарём, там мелким шрифтом что-то нацарапано: «Молитва Пресвятой Богородице в честь Её образа Козельщанского».

Читаю: «Богородице Дево, Пренепорочная Мати Христа Бога нашего, Заступнице всего рода христианского! Чудотворней иконе Твоей благоговейне предстояще, молим Тя, услыши нас молящихся…»

На «аминь» дремота побеждает меня.

Слышу дивное пение, в окружении ангелов Богородица стоит рядом с коечкой моего малыша и нежно гладит его непослушные кудряшки. Сияние, благодать, умиротворение…

Утро. Сыну явно лучше – он улыбается и просится домой. Делаем томограмму – доктор очень удивлён.

– Ничего не понимаю! У вас в карте указан неверный диагноз, анализы, по всей видимости, не ваши. Ребёнок абсолютно здоров! Что вы здесь делаете? Ох уж мне эти коллеги, вечно что-то напутают!

Выписываемся.

Медсестра оправдывается перед доктором:

– Я не могу вам объяснить, как это случилось, но я ничего не перепутала! И вообще, каждый, кто в эту палату попадает, как-то подозрительно быстро выздоравливает. И с анализами их вечно путаница происходит…

– Ещё такая путаница случится – уволю!

Доктор резко разворачивается и уходит…

– Мне кажется, я могу вам объяснить! – почти кричу я ему вслед, но он меня не слышит.

Пару месяцев назад мальчишки принесли мне кота со сломанной лапой. Лапу я ему вылечила, а он, глупый, решил, что обязан мне теперь: ходит по пятам, где я – там и он.

Ребята смеются:

– Хахаль-то твой не отходит от тебя!

Так и привязалась кличка к коту – Хахаль.

Вчера вернулась поздно, а он сидит на крылечке, ждёт, довольный такой, а у лап мышка лежит. Присела рядом с котом, похвалила, погладила. Посмотрели на месяц, на звёзды, помолчали каждый о своём сокровенном.

– Запуталась я совсем в жизни своей, котик, разобраться не могу, – говорю я ему.

А он посмотрел так на меня, прямо в глаза, как будто сказал: «Не печалься, подружка, всё будет хорошо, ведь я же у тебя есть!» – залез на руки и затарахтел свою кошачью песню шарманщика…