Дамир Меркадер - ДАДЖАЛЬ. Том 2. День как год

На экране высветилось «Куратор». Скорчив недовольную мину, всё-таки пришлось снять трубку.

– С возвращением, Максим Николаевич, – раздался ехидный голос Усамы.

– Каким ещё… – начал было тот, но тут нахлынуло разом.

Мгновенно замутило, затрясло, ватные руки выронили телефон на пол, и тяжело вырвало прямо на кровать.

Максим вспомнил одновременно всё. Работу, недолгую семейную жизнь, развод и те месяцы, когда он трудился во благо патриотов колорадским жуком.

С момента отбытия прошло пять лет. Пять лет, за которые изменилась страна. Оккупация Грузии, Болотная, начало открытого политического террора. А любимая им когда-то Таня оказалась где-то там фоном на десятом плане.

Дело превыше всего.

Вытерев краем простыни рот, Максим, отдышавшись, поднял смартфон и принялся собирать в кучу испачканное постельное бельё.

– Ты, сволочь, мог бы как-то поаккуратней, а? – мрачно буркнул он.

– Ну прости, дорогой – не удержался. Просто вчера ты мне так яростно доказывал, что, когда придёт время возвращаться, уж точно не обделаешься и не обблюёшься, как остальные. А я ведь объяснял, тут не сила духа, тут физиология. Как говорится, ничего личного. Ладно, даю лишние полчаса и буду ждать внизу. Не тормози там особо.

Забросив вещи в стиральную машинку, Максим залез в наполненную пеной ванную и задумался. Как так получилось, что он прожил столько времени, не будучи собой? То есть чисто технически воспоминания-то на месте, и тот Максим, что оставался здесь, даже прекрасно знал о том Максиме, который там. Но это же был не он: ему словно загрузили файлы на жёсткий диск с чужого компьютера.

Попытался вспомнить Таню – и в голове тотчас всплыл разговор, после которого подали на развод:

– Ты стал совсем чужим, холодным. Знаешь, как фальшивая Барби. Внешне вроде всё то же самое, а возьмёшь в руки – и сразу чувствуешь разницу.

Они тогда сидели вечером на кухне и пили красное вино. На Тане был её любимый шёлковый короткий розовый халатик. Лицо заплаканное, каштановые волосы растрёпаны, по бледным щекам стекала тушь.

– Мы перестали разговаривать, ты заметил? Говорю я, а ты только молча киваешь или отделываешься невнятными фразами. Давай начистоту. Я тебе надоела? Или, может, ты встретил другую? Не молчи, пожалуйста, прошу тебя! – воскликнула она.

– Нет у меня никого, – хмуро ответил Максим, глядя на бокал в своей руке. – Не драматизируй. Чего тебе не хватает? Дом – полная чаша. Машина. Загранку мотаемся регулярно. Денег – жопой жуй. Просто характер у меня такой: так сказать, на любителя. Тут уж ничего не поделаешь: сама знала, за кого замуж шла.

– Я знала другого Максима, – горько ответила жена, вытирая слёзы. – Да, ты и тогда был угрюмым и молчаливым. Но ты умел разговаривать, и уж если о чём и говорил, то так завораживающе, так интересно, что оторваться невозможно. Я слушала развесив уши и забывала обо всём. А сейчас словно разговариваю с кассовым аппаратом. Бездушным, мёртвым кассовым аппаратом. У тебя вместо чувств только деньги, деньги, деньги.

Поставив на стол бокал, Максим с лёгкой оттяжкой отвесил пощёчину Тане, и та свалилась со стула, ударившись спиной о стену.

– Ну как, достаточно эмоционально? – поинтересовался, вновь отпив из бокала, «кассовый аппарат». – Или добавить ещё больше чувственности?

Это воспоминание никак не отозвалось внутри. Просто некий набор информации. Тогда Максим попытался вспомнить, чем занимался здесь. Первым пришёл на ум вчерашний разговор с Усамой вечером после работы:

– В общем, наверху принято решение по результатам работы и там и тут повысить тебя в должности. Никаких церемоний, просто новый уровень информирования, а также новый уровень ответственности и занятости. Теперь, кстати, можешь напрямую обращаться к Апостолу: его номер уже в твоём смартфоне.

– Мне прям очень надо ему звонить, с нетерпением ждал этого дня, – саркастически фыркнул Максим. – В денежном эквиваленте это насколько отразится?

Усама пожал плечами и повернул на МКАД.

– Точно не знаю, ну, прибавят сколько-то нулей. У тебя на счету и так почти двадцать миллионов долларов – куда их-то тратить собрался?

– Были б гроши, а уж как тратить, я сам решу.

– Нет, ты скажи, может, нужно что? Дом на Рублёвке? Яхта? Самолёт? Это нетрудно устроить.

Максим молча смотрел в окно «Хаммера», купленного после развода с Таней: старую машину предпочёл оставить ей, чтобы не навевала лишних воспоминаний.

– Скучно ты жить стал, Максим Николаевич, – поучительно заметил Усама. – И раньше-то жил, как скопидом, а теперь вообще превратился в дракона на груде золота. Ну, ладно, может, хочешь под хороший процент в дело вложить свои деньги? Могу подсказать целый ряд схем и с нефтянкой, и с драгметаллами, на любую тему – везде есть наши люди.