Алексей Жак - Изгнанник

– Москви-ич, – пьяно растянул ответ Сергей, удивляясь, что его еще спрашивают об этом. – А что не видно?

– Не видно.

– А что, если его – дома – нет?

– Как нет?

– Вот так. Совсем нет. Был, да сплыл.

– Так не бывает. Что вы нам голову морочите. Идите домой, лягте спать. Проспитесь к утру. Станет легче.

– Сомневаюсь, что станет.

– Рождество Рождеством, но здоровье оно одно, да и жизнь тоже. Замерзнете тут. Пенять не на кого, кроме себя, тогда будет. Учтите.

– Да, это вы правильно заметили: пенять только на себя придется. Во всем виноват сам. Один и только один.

– Вот, видите, сами все понимаете, адекватно рассуждаете. Трезво, можно было бы сказать, если бы не… ситуация.

– Хорошо, я пойду, – успокоился вдруг Сергей. – Спасибо вам, добрые люди.

– Да, не за что.

– Как не за что. За беспокойство спасибо. А я бы на пьяного и внимания не обратил бы. Вот, как получается: ничего вокруг не видишь, а самого…

Парочка удалилась в огнях, исходящих от шатра, как в сиянии божественного нимба. Сергей достал платок с неопределенной им до конца целью: то ли утереться от замерзших на лице и превратившихся в ледяную слюду слез, то ли помахать им на прощанье. И тут упал. Поскользнувшись на катке, в который превратился к вечеру асфальт вокруг пруда.

– Вы не ушиблись? – донеслось до него откуда-то сверху.

Он повернул голову на голос. И увидал склоненную над собой девушку в длинной шубе и странном квадратном головном уборе, в полутьме и слабом мерцании гирлянд на ветвях деревьев по всему берегу напоминающем кубанскую папаху.

6.

– Я не верю, что ты не женат, – сказала Яна. – В таком возрасте все уже давно женаты. И некоторые не один раз.

– Ей-ей, не лгу.

– Конечно, если бы у тебя был при себе паспорт, тогда… тогда я бы смогла проверить. А так…

– Есть, – закричал Сергей, ощупывая себя, отстегивая пуговицу, и с визгом опуская ползунок молнии на куртке, погружая руку по локоть внутрь кармана. – Есть паспорт.

«Какой же я молодец», – подумал он, – «что заскочил вчера утром на режимный объект, чтобы подписать акт приема-сдачи перед праздниками и закрыть сделку. А вечером забыл выложить документ на стол. Это никак провидение мне помогло».

– На, держи, – протянул он ей пузатый рыжий кожаный портмоне, – проверяй.

– Мне паспорт нужен, а не твои деньги.

– Он там. А денег, я же тебе говорил, ни копейки не осталось. Все потратил. Я же не знал, что тебя встречу.

– Вот и доставай его. Сам.

– Футе нате, – засуетился Сергей, распахивая бесполезный кошель, набитый визитками, и выуживая из отделеница тонкую блестящую книжечку в свежем полиэтилене, с гербом и золотистой надписью. – Вам прочитать? Читаете сами? Умеете?

– Это я сама, – сказала Яна, выдергивая из рук Сергея корочки документа.

– Так… Сергей Ефимович, – читала она. – Прописан… Москва… штампа о браке нет. Дети?

– Тоже нет. Что и требовалось доказать.

– Это ни о чем не говорит. Можно не регистрировать брак.

– Конечно. Если в нем не состоишь.

– Какой умный. А я, поди, не догадалась.

– Что? Прощен, реабилитирован? Какое наказание последует?

– Никакого.

– А поощрение?

– Тоже никакого. Ты что думал, что я соглашусь на твое предложение к тебе домой поехать?

– Честно? Думал.

– Зря.

– Жаль. Я же ничего плохого не… Я – не маньяк, просто загулявший муж… чина, празднующий свою свободу и завершение удачной сделки. Хотел пригласить приглянувшуюся, симпатичную девушку в гости. К себе. Без каких-либо посягательств на ее близкое расположение. Просто посмотрела бы, как я живу. И только.

– Нет. Далеко ехать. У меня времени впритык. Не хватит. Через два часа поезд.

– Тогда позволь тебя проводить, раз такой расклад получается. Я к тебе приставать не буду, если что – кругом люди, – Сергей оглядел пустующий перрон метро. Было около полуночи и выходной день. – Если будет предпринята с моей стороны попытка, сдашь в милицию. Но уверяю тебя, до таких крайностей дело не дойдет. Я смирный… и не бабник.

– Это я уже поняла: дожил до такого возраста и до сих пор не женился, семьей не обзавелся, – пошутила Яна.

– М-да, – грустно мотнул головой Сергей, – и такое в жизни случается. Ну, так как? Позволите Вас сопровождать, леди? Или как? Все-таки я москвич, и мне хотелось бы, чтобы у Вас, как у гостьи, остались наилучшие воспоминания о коренных жителях столицы и их нравах.

Яна подскочила со своего места на лавочке, притулившейся одиноко под станционной мраморной аркой перехода.