Алексей Жак - Изгнанник

И он верил («Дурак», говорил он сам себе) в эти непреложные истины, поведанные и заложенные в него странными чудаками – любителями сказок на ночь – с малолетства, впитав их, кажется, с молоком матери. Не растеряв, несмотря на изрядное количество прожитых лет. Ему удалось уберечь наивность и мечтательность подростка, совместив, как-то увязав их с трезвым взглядом на действительность, упорно не замечая катастрофической безысходности, предлагавшейся ему в качестве даже не десерта, а первого и единственного блюда для потребления.

Все будет, как в сказке, где всегда противостоят друг другу два врага, два антагониста и антипода: волшебник и колдун. Придет или «прилетит вдруг» правдоискатель с лицом волшебника, и злые (колдовские) чары разрушатся. Иначе и быть не могло. Правда, или иначе добро, всегда вознаграждается.

– Я сегодня не могу, – сказала Оля. – У меня, ну, эти, в общем, эти самые дни…

– Не в первой, – отреагировал спокойно Сергей. – Нам не привыкать. На нет и суда нет. Займемся культурными мероприятиями.

– А что у тебя приготовлено? – заинтересовалась Оля, заглядывая в комнату и ища взглядом накрытый по случаю праздника стол. – А где Маринка? – спросила она, послушав, нет ли шума за соседней дверью.

– Нам повезло, – ответил Сергей. – Она убралась к подружке куда-то в Отрадное, или в Одинцово. Словом, нам крупно подфартило. Мы одни.

– Ну не знаю, не знаю, – засомневалась Оля. – Кому повезло, а кому нет. Мне-то, впрочем, уж точно удача улыбается. Как это она догадалась оставить нас в покое? Наверное, добрый человек подсказал.

– Бог ей подсказал, – насупился Сергей. – Может, не будем сегодня о неприятном. Давай праздновать, если ты, конечно, не возражаешь.

– Я? Почему я должна возражать?

– Ну, не знаю, может, у тебя другие какие-то планы.

– У меня на сегодня, кроме тебя, никаких других планов…

– Тогда милости просим к нашему шалашу. Отведайте, что Бог послал. И не обессудьте, если что не так.

– Хватит тебе подкалывать меня. Я же не виновата, что все так вышло. Я не специально. Я не загадывала, не ожидала, что все так произойдет. Против природы не пойдешь. У меня всегда все так: чего задумываешь, никогда не сбывается, обязательно что-нибудь случится наоборот, что-то помешает. Несчастливая я какая-то. Что ты молчишь? Не думаешь же ты, в самом деле, что я все это подстроила? У меня это может случиться в любой момент, хоть считай-не считай, тут не угадаешь.

5.

Мороз все крепчал, но Сергей не чувствовал его, подогретый винными парами. Он обошел уже несколько баров и забегаловок, и теперь направлялся к очередному тёпленькому местечку, где можно было скоротать, а вернее убить, время до наступления ночи. Тогда волей-неволей придется возвращаться домой. В то проклятое место, в ту холодную постель, которая расстеленная (растленная, растлившая его грешную душу, да назови, как хочешь, все будет правдой, все попадание в точку), не заправленная третьи сутки, еще помнившая тепло Ольгиного тела, ждала его, как Голгофа своего мученика.

– И пусть, – говорил он себе (бурчал под нос). Казалось, он плакал, и слезы замерзали сосульками на его щеках. – Пусть, пусть, пусть так и будет.

«Вот умру я, и никто не узнает, где могилка моя», – хитрые мыслишки как будто издевались над ним, над его жалкой беспомощностью перед реальностью, над его слабостью.

– Ничтожество, – добавил кто-то вблизи от него.

– Что-что? – возмутился было Сергей, разворачиваясь вполоборота к проходящей мимо паре.

– Как можно так напиваться? – сказала дама в шляпке и платке поверх ушей. – До непристойного положения. До положения риз.

– Пристойного? – переспросил ее Сергей, не совсем понимая, что она… или кого она обзывала этим обидным, унизительным словом. «Начитанная», пронеслось у него в мозгу. – Вы сказали: пристойного?

– Ну да, непристойного, – повторила дама, окидывая его с головы до ног презрительным взглядом, в котором не было ни капли милосердия и прощения.

– А еще прилично одет, – сказал ее спутник, высокий интеллигент в ондатровой шапке и закутанный в мохеровый шарф по нос, как в гермошлем.

– И что из это..? – не унимался Сергей, раскручивая свое туго обтянутое зимней курткой тело, как заржавевшая юла. – Что из этого следует, я вас спрашиваю?

– Что дома надо сидеть, если набрался как следует, – парировал мужчина.

– И не шляться по улицам, – прибавила женщина. – В непотребном виде, порочащем всех москвичей. Что о нас гости столицы подумают? Вы же москвич? На бомжа вроде не похожи.