Медик протянул свою правую руку первокурснику, вскочившему с кровати, которая стояла самой ближней к двери, в отличие от кровати медика, стоявшей подобно шахматной клетке другого цвета, у окна.
– Здравствуй), – сказал первокурсник, пожимая сухую руку мокрой, потом сцепил руки за спину, как бы смущаясь того, что они мокрые, и тотчас же обратил лицо медика в чуть более привлекательное, каким оно, к сожалению, не было на самом деле; но мысль о том, что не фортануло с красивым соседом, вступила в перестрелку с местным художником, которого молодой человек зовёт всякий раз, когда на классической картине, с которой всё понятно, надо сделать парочку сюрреалистических мазков, чтобы, шагнув назад, увидеть то, чего не было изначально, и чуть-чуть пообманываться, что свежая краска удачно легла поверх оригинальной и скоро засохнет.
– Ты кто у нас? Педагог, наверное?)
– Да… На учителя русского языка и литературы поступил. Платно только, к сожалению.
– Русский язык? Сам захотел учителем быть?) – спросил медик, нюхая розовое мыло в своей мыльнице.
– Да, думаю, да.) Меня русский язык всегда притягивал. Но и по баллам я никуда больше не смог бы пройти.) У меня предметы такие, что только сюда. Русский, литература и общество. Ну и математика базовая, само собой.)
– А я медик.) Только уже второй курс. И тоже платно, – говорил медик, пока ходил по комнате, перешагивая через сумки и разматывая переноску.
– Да, мне комендантша уже сказала, что здесь два медика. Меня Демид зовут, – сказал первокурсник и, разомкнув наконец руки у себя за спиной, поскользил к соседу, чуть не падая на ровном месте, чтобы сделать своё имя с помощью ещё одного пожатия.
– Очень приятно, меня Никита.) – сказал медик и сделал такую вещь, как знакомство.
Первокурсник разморозился, нагнулся к своей синей спортивной сумке, расстегнул её в первый раз, сел на кровать и начал смотреть, что делает медик. Не успел он опустить глаза под кровать медика, который держал под ней что-то похожее на аудиосистему и крутил её как раз после того, как подключил её в переноску, которую разматывал, как тотчас же не что-нибудь другое, а самый настоящий героин хлынул из-под кровати, сотрясая деревянную входную дверь и волнами заполняя все коридоры общежития.
– Нравится?) – крикнул Нѐкит и, приняв на грудь одобрительный кивок нашего первокурсника, уверенно покрутил шляпки на аудиосистеме ещё немного вправо.
То, что перед ним Нѐкит, сообщили ему бесцеремонно вбежавшие к ним в комнату соседи, очевидно учителя физкультуры, которые (с голым торсом и в адидасовских футбольных светло-синих трусах) принялись втаптывать своими шлёпанцами весь героин, который слышали. Параллельно с своим опьянением они поздоровались с первокурсником и, услышав, с какого он факультета – с пониманием на него косясь, через пару минут, задним ходом всё также притоптывая, раскланиваясь медику в респекте, растворились в героине, который выплывал из комнаты. Точную причину их скорого ухода я не знаю, это Демиду показалось, что это связано с тем, с какого он факультета. А может, и ему так не показалось, а здесь это просто выдуманный эпизод, который неверно характеризирует Демида. Чёрт его знает. Пусть будет.)
Первокурсник, который не встал ни разу, чтобы сделать хотя бы шаг навстречу героину, всё это время работал в поте лица и подмышек; ему было некогда к ним присоединиться. Мало того, что улыбка, сделанная им для всех, не сходила с его лица, так ещё и для ди-джея в отдельности, а также для каждого танцора в такой же отдельности от ди-джея он всё делал и делал новые улыбки, новые потоптывания ещё не переобутой ногой, отдельные и отдельные от отдельных, и отдельные от отдельных жесты, подмигивания, качания головой, откидывания на кровати и так далее, и так далее, и так далее.
Когда дверь захлопнули, он отпружинился от стены и, находясь в роли, сказал:
– Блин, слушай, вообще отличный звук.) У тебя у одного тут такой, наверное.
– Конечно!) Смотри, сколько у меня колонок, – ещё больше оживился медик и стал пересчитывать колонки соседу.
Закончив восхищаться колонками, первокурсник не смог поддержать разговор на тему аудиотехники и посмотрел на свою левую руку, где были механические часы с автоподзаводом и нержавеющим ремешком, который он снял с ветеранских часов своего дальнего родственника; увидев на циферблате, что уже почти семь вечера, тотчас же захотел выйти на улицу.
– Никит, не подскажешь, где здесь магазин «Два гуся?» Я много про него слышал. Он же популярный среди студентов?
Читать дальше