Иван Карасёв - С иронией обо всём понемногу

Но мы не унывали, ведь впереди прогулка по волшебному Неаполю с его милыми улочками и торжественными площадями, с его монументальными соборами и величественным Анжуйским замком прямо на взморье. Бежим же скорее, летим, благо ноги сами вниз несут. Неаполь, Неаполь, мы так к тебе стремились! В город мы ворвались можно сказать с разбегу, притормозили лишь для нашего первого итальянского обеда, и он не обманул ожиданий. Что должен прежде всего попробовать русский турист в Италии? Ну, конечно, пиццу, даже, если ты её никогда не ешь в самых изысканных ресторанах на своей Родине, даже, если один вид булки с напиханной на неё всякой всячиной у тебя вызывает отвращение только потому, что дети просят её чуть ли не каждый день. Несмотря на всё это, тут, в Неаполе, ты просто обязан её попробовать, забудь о пицце «романа» с подгорелой коркой и сухой лепёшкой. Такая – на любителя. Но здесь, в Кампании готовят чудные пиццы, и самая первая оказалась самой лучшей: нежнейшее и тончайшее тесто, растворяющееся во рту, мягкая начинка, умеренно сдобренная ароматным оливковым маслом – это блюдо покорило нас всех. Всё-таки Неаполь – это Неаполь, а вовсе не Рим!

Подзарядившись классическим продуктом итальянской гастрономии и изрядно разбавив его неплохим вином, мы двинулись дальше, и вот он – грозный Анжуйский замок, построенный по приказу воинственного и жестокого французского графа королевской крови, волей судьбы ненадолго ставшего во главе могущественной средиземноморской империи. Творение инженеров тринадцатого века впечатляет до сих пор – высокие, мощные башни, толстые стены четырёхугольником, они, должно быть, были крепким орешком для своих врагов. Не решились на «штурм» его внутренней части и мы. Разморенные хорошей едой и лёгким, как водичка пившемся, вином, с сыто урчавшими желудками, мы не отважились на столь затратное по времени и необходимому вниманию мероприятие. Хотелось лёгкого променада в живописных уголках столицы Кампании под тёплым южным солнцем (а оно почти обжигало своими лучами в тот мартовский день). Но по мере того, как выветривалось потреблённое вино, взоры взрослой части нашей экспедиции начинали замечать не укладывающиеся в ожидаемую идиллическую картину детали, а до слуха доносились нотки, диссонансом звучавшие на фоне обычного городского шума.

Это были обшарпанные, грязные переулки, в которые мы порой попадали. В таких местах вспоминаешь, что в Европе раньше помои, бывало, выливали прямо из окон и хотелось поскорее улизнуть из опасной зоны. А ещё бомжи на улицах, беспардонно сующие тебе в нос свою кружку (парочка молодых бродяг тискалась под своими одеялами прямо на полу фешенебельного торгового центра – вечерело, и на улице стало некомфортно), и снова мусор. Опять наши лишённые радужных очков глаза грустно фиксировали пустые бутылки, распотрошённые или заполненные пакеты с пустыми упаковками или отработавшими своё бытовыми приспособами – свидетельствами высокого уровня развития цивилизации. И даже маленькие горки из всего того, что чья-то рука не потрудилась донести до места сбора отходов. Ох, Неаполь, не таким мы тебя видели раньше! Но мы утешали себя: «Это же мусор священной земли, Италии, надо терпеть, чтобы увидеть всё, прикоснуться к древности!»

Отступление второе. Брюзжу, презрительно скривив губы. Мусорные кучи на улицах преследовали нас на всём пути от Неаполя до Соррентийского полуострова. И в современной части Помпей, и В Кастеламмаре-ди-Стабия этого «добра» хватало, так же как и битого асфальта (в незнающем слова мороз Неаполе в машине тоже иногда трясёт не хуже, чем в Питере после зимы, вместе с шипованной резиной изрядно потрепавшей городской асфальт). А тротуары в Помпеях? Порой казалось, что подальше от туристских троп, где нет особого надзора, местные жители разбирают плитку для «внутреннего» пользования. Хочется верить, что это лишь впечатление моего извращённого советской реальностью сознания.

Мусор в городах внезапно исчез, лишь мы оказались в первом курортном местечке – Вико-Экуенсе, и дальше по всему Соррентийскому и Амальфийскому берегам – этим туристическим меккам, его почти не было. Но стоило нам покинуть полуостров и высадиться с кораблика в порту Салерно, как нашим взглядам предстал газон парадной набережной города, загаженный всё теми же осколками бутылок, пластиком, пакетами и так далее. На ней возвышались четырёхзвёздочные отели, перед которыми всё было тщательно прибрано, но как только появлялся кусок муниципальной земли, мусорная Кампания там представала во всей красе.