Александр Северодонецкий - Желтое золото прииска Прижимный. О жизни людей Камчатки

На планете Земля сегодня кажется уже более 7 миллиардов людей.

При этом каждый день умирает и рождается 298 879 человек.

– Откуда у нас с вами вот такая точность?

– А мы берем в вами 7 миллиардов и делим на 365 календарных дней в году, затем еще делим на 55 лет (средняя продолжительность жизни человека) и получаем цифру 298879. Вот столько много в день на планете Земля рождается и сколько же умирает людей.

– А каждый человек – это целый мир, а может быть и даже вся Вселенная. Именно в нём отражается все история нашей Вселенной и одновременно он её зеркальное отражение, она его породила, он в ней же и когда-то легко растворится, несомненно испарится, как тот космический объект (метеорит), который подхватывает планетарная солнечная и земная гравитация и увлекая в свои безмерные глубины, затем превращает в спешащие назад изнутри лучи энергии, которые затем уже миллиарды лет летят в абсолютном вакууме и никогда ни с чем здесь на Земле нашей не соприкасаются. На эти лучи действуют, а вернее пытаются воздействовать сверх сильные гравитационные поля черных дыр или сверх гигантов вселенной – целые скопления этих миллиардов галактик, при этом пространство наше как бы в тех сверхсильных гравитационных полях искривляется и мы видим тот свет, который вышел из недр звезд и 10, и 15, и 16 миллиардов лет назад, когда только зародилась наша Вселенная, а нас не было и в помине. И вот представить в своём сознании, вмещенном в это маленькое 60-ти килограммовое тело, состоящее почти на 97—98% из одной воды и когда я прожил всего-то 20 лет, а может 40 лет, а может и все 60 лет, и представить мне эту в миллиарды лет Вечность, а вернее Бесконечность и всю Безмерность времени и бесконечного необозримого моим взглядом Пространства многим из нас еще как не по силам нашим. В нашем видимом нами мире материя на наших глазах и там далеко в звездах, которых миллионы и даже миллиарды превращается в энергию, а затем сама та энергия ведет к превращению и изменению самой этой материи. Если же сюда добавить искривленное пространство, которое нас везде окружает, то наше сознание унесет нас в такие дали, что тут уж трудно найти точку опоры и точку отсчета, и чтобы мне понять, что является явью, а что вымыслом или нашей иллюзией, созданной нашим, еще никем не обузданным воображением.

Так и в нашей земной жизни, зачастую прямой жизненный путь человека как бы искривляется, под воздействием каких-то неведомых нам сил и обстоятельств, и затем этот путь не туда его заводит, куда предназначено ему его рождением, обучением, становлением и провидением Всевышнего.

И вот когда, в какой временной точке наступает это искривление нашей, а вернее его жизни, или конкретного человека, никто не может предугадать, какой бы он ни был маг или прорицатель. И ни тот же Нострадамус, ни даже знаменитая Ванга из Болгарии, ушедшая к этим дням в небытие не могли и не могут предвидеть, и не могут они ничего предугадать, так как академик Сахаров говорил, что будущее – категория не определенная.

Но сам полёт светового луча, исходящего из Солнца однажды начавшись и дошедший до Земли за менее чем 8 минут, никогда практически не заканчивается, тем более в нашем сознании, хоть проживи ты 20 лет, хоть все 120 лет, как некоторые японцы.

– А как представить, как мне понять, как мне измерить временной тот промежуток 8 миллиардов лет, как представить мне сегодня вечность жизни?

– Как же еще мне представить вечность самой Вселенной и её несотворимость некоей внешней силой, которой мы сегодня зовём Господом Богом нашим Иисусом Христом?

– Понять бесконечность и понять нам сегодня и сейчас безграничность Вселенной современному сознанию человека не дано, не дано и Илье видеть, и знать свой жизненный путь, не дано ему провидением понять, как и куда идти по этой хрупкой тропе жизни.

Для одного эта тропа длиною в сотни лет, для другого сгустка вселенной она заканчивается еще фактически и не начавшись, заканчивается в начале его жизненной тропы.

– Почему так происходит? – хочется спросить мне в началей этой книги размышлений моих.

– Знает ли сам автор?

– Много ли думал об этом автор и думал ли об этом Илья в свои неполных только его девятнадцать лет?

– Не знает автор и сам Илья, уверен теперь в этом я, – и они оба не могут знать, почему для одного жизненная дорога такая длинная, а для другого она заканчивается еще и не начавшись на этой громадной и такой круглой Земле.

– А для самой Природы?