Любовь Русланова - Умереть не получилось

Когда я почувствовала, что трубка начинает покидать меня (может, мне об этом и говорили, но я ничего не помню), я поняла, что получила взамен боли какую-то неоценимую порцию силы, которая явно пригодится мне где-то еще. Очень хорошо помню это ощущение, с ним же стала вставать с кресла и была уверена, что дальше только полечу. После первого же соприкосновения с полом стало понятно, что все не так просто. Во-первых, из меня бесцеремонно стали выходить остатки мочи, видимо, вследствие раздражения. Во-вторых, следующий шаг дался мне с большим трудом. Ощущение было такое, как будто между двумя моими ногами, которые всегда были союзниками, появилось нечто страшное и несправедливое, и мир никогда больше не вернется в дом. Благодаря тому, что спорт в моей жизни присутствовал уже достаточно давно, как-то я приспособилась к своему новому положению и следующие тридцать минут я преодолевала путь в полтора лестничных пролета и триста метров коридора. Оказывается, это ужасное место всегда было так близко! Как пояснили врачи, они не помогали мне умышленно с той целью, чтобы все необходимые функции восстановились быстрее.

Все последующие походы в туалет в течение суток давались с большим трудом, мне казалось, что из меня выходит огненная лава и параллельно она же где-то соединяется с электрическим током, что само по себе несочетаемо. Кричать от боли, благо, не мешали даже мои злые соседи по палате.

В итоге диагноз оказался вполне вменяемым и излечимым, все последующее пребывание в больнице прошло легко и непринужденно в различных облегчающих мою участь процедурах. Больше ни разу не было больно, я восприняла это как вознаграждение.

Вернулась я к нормальной жизни достаточно быстро, будто в вихре, закрутили учеба, спорт, домашние дела, помощь в работе маме. Через какое-то время я стала делать уже ощутимые успехи в большом теннисе, получила первые спортивные звания, первые призовые деньги. На тренировках я никогда себя не щадила и даже, наоборот, мне было как-то неудобно перед мамой, которая далеко не лишние деньги вкладывала в мое спортивное обучение, и я тренировала себя на убой. Сейчас я очень хорошо понимаю, что профессиональный спорт без профессиональной поддержки – диетологов, психологов, личных тренеров, – это просто опасно. Тогда же мне казалось, что все могу сама.

Откуда-то у нас в доме появились утяжелители для ног, я часто надевала их на ноги и бегала по лестницам подъезда, каждый раз представляя, как еще сильнее становятся мои ноги, еще более накаченными мышцы и еще более выраженными победы. При этом никто не следил за скоростью моего роста, развитием суставов, состоянием мышц. О правильности и самом главном для спортсменов – сбалансированности питания – и говорить тогда было смешно. Мы только вставали на ноги после периода злостных нападений на заказы для многодетных семей и воровства из-под кровати яблочного пюре, которое предоставляли американские организации в качестве гуманитарной помощи.

При этом нагрузки повседневной жизни тоже никто не отменял, я всегда хорошо и самостоятельно училась, никогда не увиливала от домашних обязанностей. В то же время, а это был 1998 год и около, доходы в семье были настолько непредсказуемы как по объему, так и по источнику поступления, что работали все, – кто где мог.

Мне не было тогда еще шестнадцати лет, и меня не могли оформить работать официально, но это не помешало мне выполнять работу, на которую формально была устроена мама. В мои обязанности социального работника входило обслуживание восьми пожилых людей два раза в неделю: от доставки продуктов и лекарств до мытья полов и другой мелкой помощи по дому. Меня не особо смущала трудность этой работы для 13-летнего подростка, больше всего расстраивало разлитое на учебники молоко в рюкзаке или яйца, оказавшиеся подо мной при падении на зимний лед. Тогда мы носили их в специальных сетках, державших определенную форму, но не спасавших от внезапных падений.

Часто работать приходилось между школой и тренировкой без захода домой, и тогда я приобрела навык «впихнуть невпихуемое» – спортивные вещи получалось уложить в чехол для теннисных ракеток, и даже молнии на них расходились не так часто. Рюкзак со школьными вещами помещался за спиной, продукты же можно было разместить в сумках в разных руках, в принципе, даже зубы оставались свободными.

Приезжая после всего этого продуктового «веселья» на тренировку, я понимала, что достаточного количества сил у меня нет, а еще надо как-то поздно вечером сделать уроки, если не получалось по дороге в метро (не всегда это было физически возможно). Но сильными не становятся – ими рождаются, и мне уже тогда казалось, что жизнь идёт через преодоления. Спорт и, тем более, достижения вообще невозможны без потерь.