Станислав Афонский: Дом «Ха-Ха»

В 1959 году моя личная жизнь украсилась тремя чудесами. Чудо первое заключалось в том, что мне удалось оформить постоянную прописку в городе Горьком. До того она была лишь временной, а с ней больше, чем на рабочее место в строительной организации УНР-798 рассчитывать не приходилось. Впрочем, надо сказать о том, что и временную-то мне тоже не просто так предоставили. Прежде всего, я приехал из сельской местности в то время, когда там паспорта выдавались только тем, кто не был членом колхоза сам или таковыми не были его родители. Мои родители работали учителями, и паспорт мне вручили без проволочек и по праву. Временная же прописка необходима была для того, чтобы проверить моральный, нравственный и законопослушный облик новоявленного горожанина родной страны. Проверка продолжалась восемь месяцев и окончилась для меня благополучно. Все это время я проработал на строительстве Высшей партийной школы и жилого дома возле молочного комбината, находившегося, и находящегося через дорогу от помпезного здания Высшей Партийной школы или, покороче: ВПШ. Хотелось устроиться на завод.

Для этого необходимо было явление чуда второго. У отделов кадров заводов стояли длинные хвосты терпеливых очередей, состоящие из таких же, как я, желающих. Выделиться из их общей массы можно было лишь, получив в райкоме ВЛКСМ комсомольскую «путевку» на один из заводов с точным указанием на ней – на какой именно.

В отделе кадров завода имени Фрунзе мне так и сказали: возьмем, дорогой товарищ, с удовольствием, если принесешь из райкома комсомола путевку. Вдохновленный, окрыленный и обнадеженный, через десяток минут я стоял перед одним из инструкторов Приокского райкома комсомола и слушал его ответ: «С удовольствием, дорогой ты наш товарищ, дадим тебе путевку на завод имени товарища Фрунзе, если принесешь нам справку из отдела кадров этого завода о том, что они готовы взять тебя к себе на работу…» Ответ показался логичным. В самом деле, поставил я себя на место инструктора, почему он должен мне на слово верить – вдруг я такой прохиндей, что его обманываю? Долго не замедлив, возник пред строгими очами уже знакомой работницы отдела кадров завода имени Фрунзе. Выслушав мою воодушевленную тираду о справке для справки, обладательница строгих очей серьезно порекомендовала мне вернуться в райком комсомола и потребовать от него подтверждения своих слов в виде документа, более достойного доверия, чем мои голословные заявления… То есть – справку.

Сгоряча, по-военному повернувшись налево кругом и прищёлкнув каблуками кирзовых сапог, припустился было я к родному райкому, но уже на остановке троллейбуса номер шесть одумался: это же замкнутый круг – с меня же опять потребуют справку из отдела кадров… Сплюнув с досады и нервно закурив, я сдался и, дождавшись троллейбуса, поехал в противоположную райкому и заводу на Мызе сторону. Злясь и усмехаясь. Интересно, куда посылали тех, кто стоял в очереди позади меня…

В той стороне возле здания тюрьмы с одной стороны, и университетом с другой находился завод п/я 69 – очень «номерной», и очень секретный для всех, кроме любого мальчишки из прилегающей округи… Без всякой надежды, просто наудачу, побрел к одноэтажному, чуть ли не глинобитному бараку, находившемуся почти рядом с шоссе. На бараке – невзрачная дощечка. На дощечке текст, из которого можно понять, что именно здесь находится отдел кадров завода… Умудренный только что приобретенным опытом, прежде чем войти в этот отдел помедлил… Скорее всего меня ожидали те же бюрократические процедуры, что и на Мызе… Стоит ли рыпаться?.. А что это за табличка на дверях? «Заводской комитет ВЛКСМ»… Подумалось: не начать ли отсюда? Эх, была – не была. Всё равно терять нечего.

Как оказалось, подумалось правильно. Отрекомендовав сам себя, как активного комсомольца, всю сознательную жизнь занимавшегося общественной работой, оформляя стенные газеты своими рисунками, заметками и стихами, я неожиданно попал в десятку не целясь. Заводскому комитету комсомола именно такого человека, именно в настоящий момент и не хватало в буквальном смысле этого понятия. С помощью секретаря комитета вопроса о приеме меня на работу даже не возникло: он был решен мгновенно. Так свершилось чудо номер два. Вскоре потребовалось и третье.

Не имея в городе собственной квартиры и денег для проживания на частной, я, работая на стройке простым разнорабочим после демобилизации из армии, жил в общежитии строительного треста. Уволившись из него, я обрекал себя тем самым и на выселение из общежития. Проблема за проблемой… Для решения очередной пришлось спять обратиться за помощью к ребятам из комитета комсомола. Себя я уже успел зарекомендовать не только словами, но и выпуском нескольких стенных газет в своём цехе.