Саша Чекалов - Внутри клетки

…Испугался, вскочил на ноги… Стал в коммуникационное окошечко биться… Долго, ой как долго не приходили за мной…

Вам-то что! А ко мне птички почти каждую ночь прилетали ещё год приблизительно. И топтались склизкими от крови ножками на лбу, норовя побольнее клюнуть…

* * *

Сейчас-то всё в прошлом, – но тогда мне было не до смеха. Ещё и спецподготовка…

Мне-то уже шестнадцать исполнилось: самый возраст для исполнения демографической воли Главкома (к тому моменту уже покойного). А всё как-то недосуг: то тренировки, то медосмотры… то пробные выходы на орбиту.

Правда, начальство, опасаясь, как бы я и мне подобные не упали духом, ввело было специальную штатную единицу… Работала там у нас одна такая… лейтенантка, одним словом. Несколько раз воспользовался услугами… Жаль, лишь несколько: не успел распробовать…

* * *

Вы вспомните-ка! – ведь именно тогда и прикрыли лавочку… стоило только Отцу покинуть нас, вона как.

Во главе государства встал герр Мялкияйнен, клерикал-демократ, известный своими ханжескими призывами к воздержанию во всём, что не касается любви к Богу; встал – и сразу же вверг многострадальный народ в пучину социального разобщения… А перед тем как ввергнуть, успел лишить нас тех немногих радостей жизни, которые каждый патриот привык уже считать неотъемлемыми и – само собой разумеющимися, ну! Однако… «возникло мнение» (как говорят в случаях, когда мнение планируется навязать, будто камень на шею), что якобы нависшее над нами скорое перенаселение может привести страну к жуткому дефициту материальных благ и, как следствие, к анархии и самоуничтожению.

Деторождение начало спешно лимитироваться, а половые сношения граждан были подвергнуты ревизии, после чего жёстко регламентированы даже для тех из них, чьё право на подобную роскошь было с неохотой признано…

Пансион вдовы Эрккиля был разгромлен полицией как особо выделяющееся в числе прочих гнездо порока, голуби разлетелись в неизвестных направлениях… Юхана же Туомола застрелили. Выражаясь газетным языком, «при попытке оказать сопротивление стражам правопорядка и общественной нравственности».

…В своё время на потребу благоговеющему плебсу сообразили новую марку пива: «Культ Лапина». Да, возможно, переборщили малёк: действительно, слишком уж прямолинейно выщло… но, с другой стороны, все ему стольким обязаны, Отцу нашему… Мы с ним ведь не майку с логотипом – войну выиграли! От такого не отмахнуться, а? Ну так вот, при Мялкияйнене этого пива в магазинах днём с огнём не сыскать стало…

* * *

В Тибет я попросился сам: служить возрождаемой на новый лад родине хотелось на расстоянии. Между тем в Лхасе назревал политический кризис, при известной расторопности это могло сыграть нам на руку…

* * *

Как известно, ламаизм, госрелигия Освобождённого Тибета, – не что иное, как оригинально переосмысленная традиция Ваджраяны, одного из трёх основных течений буддизма… Но все люди братья? Разумеется. Буддисты тоже, само собой. Не удивительно, что и оба других направления в стране исповедуется невозбранно… но это в теории. На самом же деле приверженцы Махаяны и Хинаяны подвергаются неприкрытой дискриминации везде, где возможно!

Их дела были бы совсем плохи, если бы не сложившееся с древности статус-кво. Дело в том, что железнодорожный транспорт Тибета находится в руках двух независимых профсоюзов: Союз Махаяны обеспечивает внутреннее сообщение, Союз Хинаяны – контролирует перевозки тибетских граждан и грузов за пределами государства, так уж вышло…

Обходиться без железной дороги представители титульного вероисповедания пока не научились. Хотя они крайне неохотно пользуются этим видом транспорта (например, по официальным данным, железных дорог в Тибете вообще нет), тем не менее составы к перронам благополучно подаются (причём строго по расписанию), пассажиры скрепя сердце занимают места согласно купленным билетам, а, скажем, при пересечении границы, хина-бригада машинистов, кочегаров, проводников и прочего персонала деловито заступает на смену маха-бригаде (или наоборот, смотря по тому, в каком направлении граница пересекается) – и даже предварительно помогши смежникам заменить колёса, чтобы превратить «широкую колесницу» в «узкую» – или наоборот: в Тибете железнодорожные пути имеют несколько бóльшую ширину, чем за его пределами… В общем, равновесие политических сил обеспечивается. (Пусть хоть шаткое, но и на том спасибо: худой мир лучше доброй войны, не правда ли?)