Катя Райт - Прерванное молчание

© Катя Райт, 2017

ISBN 978-5-4483-3881-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

По статистике 20—30% убийств совершается в семьях. Ежегодно тысячи женщин погибают от рук мужей, а две тысячи детей заканчивают жизнь самоубийством. Более 50 тысяч детей уходят из семей.

Половина всех пострадавших малолетних насилуется либо отцом, либо отчимом.

Официальная отечественная статистика сексуального насилия над детьми отсутствует, однако, по данным выборочных исследований, самая распространенная форма сексуального насилия – это развратные действия против малолетних.

Примерно треть всех изнасилованных моложе 16 лет.

Мальчики становятся жертвой примерно каждого четвертого полового преступления против детей. Однако точные данные о гомосексуальных изнасилованиях отсутствуют, так как большинство таких случаев не предается огласке.

Мальчики, которыми сексуально злоупотребляли мужчины, гораздо больше, по сравнению с девочками, сопротивляются разговорам о своем опыте.

1.

Впервые я встретился с Эриком Стоуном в 1998 году, когда ему было пятнадцать. Мне позвонила Дороти Честертон – она была тогда его адвокатом – и попросила помочь. Вернее, это была даже не просьба, а отчаянный крик о помощи. Я много лет работал судебным психиатром, но у Дороти в адвокатском деле опыта было не меньше моего, к тому же, ей по долгу службы не раз и не два приходилось иметь дело с психами, неуравновешенными и всякого рода маньяками. Так что я знал – обращение ко мне значило совершенно безвыходную ситуацию.

С этим парнем, Стоуном, они бились уже полтора года, но так и не пришли ни к каким результатам. Дороти вкратце описала мне ситуацию, и я попросил выслать полное досье с подробными комментариями и заключениями специалистов, работавших с мальчиком ранее. Я никогда не был склонен делать поспешные выводы – особенно, если дело касалось подростков. Я всегда знал, что даже за самыми необдуманными и жестокими их поступками стоят вполне серьезные причины. Моей работой и было откапывать эти причины, определять силу их влияния на поведение. В самом начале карьеры мы с Дороти работали вместе, но потом она ушла в адвокатскую практику и с тех пор бралась за самые безнадежные дела.

Однако дело Эрика Стоуна меня поразило, если не сказать больше – действительно напугало. В четырнадцать лет этот мальчик убил собственного отца. Пока Стоун-старший сидел в комнате на первом этаже своего небольшого дома, его сынок спокойно поднялся в кабинет, снял со стены охотничье ружье, зарядил его, потом вернулся, совершенно хладнокровно спустил курок, после чего набрал «911». От такой истории даже у меня, видавшего разное взрослого человека, мурашки побежали по спине. Я посмотрел на свою дочку, которая была ровесницей этого малолетнего маньяка, и подумал: сколько жестоких сумасшедших ходит по нашей грешной земле, как же уберечь ее от всего этого! Я попытался представить, как кто-нибудь из ее одноклассников берет ружье и наставляет его на своих родителей – ужас! Я прогнал тяжелые мысли и продолжил изучать дело Эрика Стоуна, четырнадцатилетнего убийцы. Родители его развелись, едва мальчику исполнилось тринадцать. С тех пор мать и сестра, которая была всего на два года младше Эрика, жили отдельно. Тогда я подумал: как же им повезло, что они съехали, иначе сынок мог бы оставить еще пару трупов.

По причине юного возраста, суд приговорил Эрика к содержанию в специнтернате для несовершеннолетних с психическими отклонениями, где он должен был дождаться своего шестнадцатилетия, после чего вновь предстать перед судом и получить настоящий срок – сначала в учреждении для несовершеннолетних, потом в тюрьме. Там, в интернате, Эрик должен был круглосуточно находиться под наблюдением и проходить сеансы принудительной терапии. Однако уже через неделю после того, как Стоун попал в это учреждение, он вскрыл себе вены и был переведен в психиатрическую клинику Святого Иуды, где и находился вплоть до сегодняшнего дня. С ним успели поработать, кажется, все специалисты, кроме меня, и я даже был немного обижен тем фактом, что ко мне обратились в последнюю очередь. Хотя, чем позже я принял на себя этот кошмар подростковой жестокости, тем лучше.