Визитер еще вольготнее развалился на стуле за столом Полудина, в то время как хирург стоял перед ним, будто школьник у доски.
– И вот что я скажу вам, любезный Александр Валерьевич, – со вздохом резюмировал Анисин. – Вы, врачи, хотите власти, это не секрет ни для кого. Власти Покушаетесь на божественные привилегии, в то время как на деле у вас все богоборчество – с вышестоящими чинами. Только и можете, что тявкать за глаза на вашего Антона Антоновича, а посягнуть на большее – кишка тонка. Вы только посмотрите на себя! – Анисин обвел фигуру Полудина красноречивым взглядом. – Куда там – в пантеон! Вас бы сперва хоть в человеческий вид привести. Но я могу предоставить вам (да-да, именно вам лично) воистину божественную власть в полном объеме. Вот только… хватит ли силенок взять? – Он выжидающе воззрился на Полудина, но тот молчал. Анисин вздохнул снова: – Короче… Мне нужен несчастный случай на операции, с летальным исходом – острое кровотечение там или воздушная эмболия – на ваш выбор. Организуете?
– Да-а? – Полудин даже рассмеялся от такой небывалой нелепицы. – И где же тут, простите, обещанная власть?
Анисин прищурился:
– Ну как же, доктор? Высшая власть – способность без зазрения совести умертвить человека, над этим бились величайшие умы. А я вам предлагаю узнать и себе цену. Привилегия демиурга – не только власть над жизнью и смертью, но и контроль над моралью. Ведь доказал же Кант, что Бог-абсолют необходим в морали, ибо неабсолютная мораль может привести человечество к самоистреблению. Вот и возьмите на себя смелость задавать новую мораль, коли желаете называться богом.
– Это кого же вы мне предлагаете зарезать во имя новой морали? И за какие прегрешения? Любопытно было бы узнать.
– А не безразлично ли, за что? – улыбнулся и Анисин. – Скажи я вам, что этот Толмачев (да-да, именно он) – наш бизнес-конкурент, который препятствует важному слиянию, или что ему предстоит рано или поздно пасть жертвой криминальных разборок, – не все ли вам равно? Если уж так хотите знать, скажу: господин Толмачев – всего лишь блоггер и общественник, который в последнее время приобрел излишнее влияние на молодые неокрепшие умы.
– И что мне будет, если сделаю? – решился подыграть безумцу ординатор.
– Правильнее задавать вопрос: что с вами будет, если не сделаете? Но, ежели хотите, я отвечу и на это. Вы, я слышал, любите на лыжах покататься, в Васкелово ездите. А как насчет собственного маленького, но уютного лыжного курорта? Только представьте: новейшие системы оснежения и снаряжение, достойное олимпийских спортсменов…
– Ну вот что, – посерьезнел наконец Полудин, – должен вас расстроить, Михаил Андреевич: помимо хирурга, в операционной присутствуют анестезиолог, ассистенты, медсестра. Это, во-первых…
– О, за них не беспокойтесь! – отмахнулся посетитель как от мух от упомянутого медперсонала. – Дело ведь только за вами стало…
– А во-вторых, вы ненормальный, если предлагаете мне среди бела дня совершить убийство…
– А вы подумайте как следует, Александр Валерьевич. Подумайте и позвоните мне. – Анисин шлепнул по столу визиткой. – Судите сами: Толмачеву изначально не везет. Взять хотя бы то, что лежит он в самой что ни на есть шестьсот шестьдесят шестой палате – чем не знак свыше? Видный человек, а загремел отчего-то к вам, в богом забытую бюджетную больницу, где всякое может произойти. Небось, вертится сейчас на жесткой койке и обдумывает новый материал для блога – о влиянии плохих примет на состояние отечественной медицины. – Анисин рассмеялся. – Это человек конченый. А вот вам бы еще жить да жить. – Под конец он посуровел, глянул на Александра Валерьевича холодно и колко.
«С такими глазами можно всю подноготную добыть безо всяких иголок», – промелькнула мысль у ординатора.
– И вот вам мой совет, доктор, – добавил визитер с нажимом, – не стоит бежать, по вашему обыкновению, и пересказывать наш разговор заведующему, ой не стоит. Да и не поверит вам никто. Коллеги ведь вас за чудака держат – чуть ли не за местного юродивого. Зовут вас человеком в укладке 7 7 Укладка – пластиковый футляр-саквояж врача скорой помощи.
. – С этими словами он поднялся и отсалютовал Полудину. Уже взявшись за ручку двери, обернулся: – А знаете, чем отличается хирург от Бога? А? Бог никогда не думает, что он хирург.
И вышел.
«Что это было?» – с запоздалым удивлением подумал ординатор и потер взмокший лоб. В уголке визитки, оставленной посетителем на столе, прочел: «Россия2045». Однако менее всего Анисин походил на гостя из светлого будущего.
Читать дальше