Ирина Белояр - Уайтбол. Социальная фантастика/н/ф/мистика

– Именно земным. До сих пор считалось, что это теплолюбивый штамм. Во всяком случае, он не живет на Марсе. А на Ганимеде почему-то живет. Ищем причину. В атмосфере, или в радиации, причина обязана быть.

– Надеюсь, этот друг не от меня набрался? – Христо кивнул на фотографию.

Войчек покачал головой:

– Скорее всего, от вас. Или от тех, кто его транспортировал. Не верьте журнальной болтовне, никаких планетарных форм жизни до сих пор не обнаружено. В частности, пресловутая марсианская желтуха – суть патогенная мутация одной безобидной земной бактерии… Конечно, всякое случается. Может быть, именно на Ганимеде обнаружится что-то эдакое.

– Но, скорее всего, переносчики мы.

– Да. Кстати, мы пробовали заразить образцы тканей другими патогенными микроорганизмами. И земными, и так называемыми марсианскими. В большинстве случаев картина та же: мгновенное распространение. Отвратительный иммунитет, врагу не пожелаешь… Собственно, заражение и явилось причиной смерти. Выстрел – вряд ли, повреждений внутренних органов нет. У этих созданий, скорее всего, высокая способность к регенерации…

– Ясно, – Христо прервал ученого. – Что-нибудь еще?

– Да. Вот, смотрите.

Войчек нашел следующее фото.

– Ничего не напоминает?

– Мозг. Только форма непривычная.

Шеф кивнул:

– Форма непривычная, но обратите внимание на сложность.

– То есть, он все-таки разумен.

– У этого мозга масса принципиальных отличий от человеческого…

– Но разумен.

– Слишком много отличий, чтобы утверждать наверняка, – замялся Войчек. – Разбираться и разбираться. Вот, например, этот участок: он сильно развит и совмещен с электрическими щупальцами, которые мы исходно расценили как защитный механизм.

– Речь, – равнодушно бросил Христо.

– Что?

– Они говорят электрическими импульсами. Я сейчас догадался, вспомнил: этими щупальцами трогали не только меня, друг друга тоже. Если разумны – значит, должна быть речь.

…Так оно в итоге и оказалось. А соавтор утверждает, что не было у капитана никакой интуиции.

– Интересно. Мы учтем вашу гипотезу, – заверил шеф. – Спасибо, Христо.

– И вам спасибо. Порадовали. Была еще надежда, что эти твари неразумны. А теперь получается – мы все-таки столкнулись с братьями по разуму и устроили им кровавую баню.

– Христо, реальных жертв наверняка меньше, чем выстрелов. За счет способности «братьев» к регенерации. Повреждение мозга, допустим, могло вызвать необратимые изменения, все остальное – весьма спорно.

– Меньше, больше – кто их считал, – раздраженно отозвался кэп.

– От эмоций лучше бы воздержаться, капитан, – заметил Войчек. – Контакт – вещь беспрецедентная. Нам и опереться-то не на что, кроме собственных ошибок. При этом нужно умудриться не наделать новых… Перед вашим приходом мы тут беседовали с Андреем Розовским. Конечно, Земля скажет свое слово. Но ведь Земля там, а мы здесь. Связь может не успеть за событиями. Уже не успевает.

…Еще бы. Почти четверо суток корабль находится на ночной стороне планеты. Четверо суток связи нет в принципе, а в оставшиеся три дня она то и дело пропадает из-за наложения магнитных полей Ганимеда и Юпитера.

Но кто же мог ожидать, что на Ганимеде возникнет такая ситуация? Не существует инопланетян в солнечной системе. Они вообще только в кино существуют.

– Фиговое начало контакта, – хмыкнул капитан. – Не располагает к дружбе и сотрудничеству.

Молчавший до сих пор Розовский подал голос:

– Тем хуже для нас. Соседи, похоже, имеют численное преимущество – судя по размерам плацдарма. Их возможностей мы не знаем. К слову сказать, у слизней несколько рядов высокопрочных зубов, которыми они, по всей видимости, дробят лед или горные породы. Даже некоторые части нашего корабля могут оказаться уязвимыми, не говоря уж о полевом оборудовании. Это лишь физиология, а уровень их цивилизации нам просто неизвестен. Любыми средствами нужно избежать планетарной войны… Капитан, вы слушаете?

– Да.

– По-моему, вы о чем-то задумались.

– Задумался… Возможно, планетарная война уже началась.

– То есть?

– Я был внутри муравейника. Меня ощупывало хрен знает сколько слизней. Лишенных иммунитета к земным и марсианским вирусам.

Все замолчали.

– Олег Иванович, орбиталка много успела передать за эти дни?

– Достаточно много. А что?

– Больше нет муравейников?

– Пока не замечено. Но это ничего не значит, ведь наш вулкан орбитальная камера тоже не зафиксировала, – Войчек растерянно покачал головой: