Иван Александровский - Оранжевый викинг. Сборник путевых заметок

В начале весны встретить кита у берегов Хусавика не так-то просто – большинство из них появляется здесь значительно позже. Но капитан уверяет, что шанс все-таки есть. Японец кивает в такт его словам, после чего велит жене и сыну занять наблюдательный пост у правого борта, а сам со сложенными на груди руками становится у левого.

Земля осталась далеко позади, и теперь вокруг нас свинцовое небо, стальные волны и ни одного кита. Два часа поисков ничего не дали. Капитан выключает свой эхолот и говорит, что время возвращаться. Разочарованные пассажиры теряют интерес к пустынному морю и разбредаются кто куда: бородач угощает кудряшку горячим чаем, собака мирно дремлет на спасательном жилете, кто-то уходит греться в каюту.

У борта остается лишь японец. В его глазах – непоколебимая решимость, а руки все так же сцеплены на груди. Он переводит взгляд с одной волны на другую и что-то яростно шепчет. С другой стороны корабля на него печально смотрят жена и сын.

Очень скоро становится ясно, что обиженный сегун что-то напутал в своих заклинаниях и вместо кита вызвал шторм. Волны заливают палубу, под сиденьем захлебывается истеричным лаем собачонка, бородача протяжно тошнит за борт. Японец отрывисто приказывает семье спуститься в трюм, но сам палубы не покидает.

Не обращая внимания на бурю, он бешено смотрит в море и ждет своего кита. Похоже, он один еще помнит о цели поездки. Остальным же просто хочется вернуться домой живыми.

Но вот море стихло, и показался город. Бородач отдувается и вытирает платком бледные щеки, кудряшка прижимает к груди дрожащую собаку, японец со слезами в глазах стоит на том же месте. К нему подходит капитан.

«Не волнуйся, старина, в следующий раз киты обязательно приплывут. Я тебе обещаю, – говорит он, положив самураю руку на плечо. – У нашей фирмы такое правило: если не встретили кита, то второй раз катаем бесплатно. Только билет сохрани».

После этого всех приглашают в портовый бар выпить утешительного какао с булочкой. Внутри пахнет старым деревом, кофе и свежей сдобой. Добравшись до твердой земли, усталые туристы чокаются кружками и делятся впечатлениями.

К столику с японской семьей приближается капитан с горой выпечки на подносе. «Может, добавки, старина? Контора угощает», – подмигивает он. Японец поднимает на моряка глаза и впервые за весь день улыбается.

Много лет назад меня заперли на одесском Привозе. Ну, то есть как заперли: просто на закате я пришел погулять по легендарному базару, а он взял и закрылся. Блуждая в поисках выхода по бескрайним лабиринтам торговых рядов, я был уверен, что неминуемо погибну от ужасающего зловония, окружившего меня со всех сторон. Наивный, в те годы я и не подозревал, что в мире есть места, которые пахнут так, что даже вечерний Привоз покажется рядом с ними лавкой парфюмера.

Одно из них – большой рыбный рынок города Мумбаи.

Задолго до первых лучей рассвета старейшие в Мумбаи доки Сассуна приходят в движение: между портовыми складами снуют проворные тени, на причале рыбаки в набедренных повязках и шерстяных колпаках разгружают улов, ежеминутно подходят и уходят новые шхуны и лодки.

Мутные воды Аравийского моря баюкают пластиковые бутылки. Камни набережной покрыты многолетним слоем слизи, чешуи, плевков и рыбьих потрохов. Прямо на земле в радужных сари сидят чистильщицы креветок. Ловко орудуя пальцами, они обсуждают последние новости, делятся сплетнями, жалуются, смеются, поют, ни на секунду не прерывая своего монотонного занятия. И только курганы из бледно-розовых панцирей становятся все выше.

Грациозно качая станом, к обветшавшим рыночным постройкам движутся женщины с корзинами рыб на головах. Улов покрупнее доставляют на тачках.

С первыми лучами солнца с мусорных гор неторопливо спускаются портовые нищие. В поисках еды и приработка они расходятся по причалу и окрестностям.

Если бы картины Босха могли пахнуть, они бы пахли бомбейским базаром.

Белые цапли и черные вороны сошлись в битве над рыбными остовами. За ними вполглаза наблюдают разомлевшие от духоты и обжорства кошки.

На пристань подвозят новую рыбу. Солнце все выше, звуки громче, а запахи острее. Каждую секунду к ним примешиваются все новые оттенки и полутона – гнили, навоза, специй, водорослей, прогорклого жира, жженой резины… И кажется, что к местному воздуху не привыкнуть никогда. Разве что устроится чистильщиком креветок? Но, кажется, здесь это исключительно женская профессия.