Мария Аввакумова - Мой потрясающий космос (сборник)

В древние времена Каппадокия была страной, известной учёностью и почти поголовной образованностью населения. Это сейчас она почти рядовая область Турецкой Республики, где внутри мусульманского мира чудесным образом остаётся нерушимым островок истинного православия, пусть и в таком, музейном, виде. Но всякий, ступивший на эту землю, не может не выделить её из множества других увиденных земель. Ландшафт Каппадокии неповторим, нет подобной игры земной коры больше нигде в мире, да я и не берусь описывать этот феномен. Фотографии расскажут об этом много ярче меня. Нет, это не заигравшиеся «в куличики» детки слепили все эти остроконечные башенки из белой глины. Это слепила, вернее, выдула подземным дыханием сама Земля. Пришедшие сюда люди облюбовали эти забавные башенки-конусы и приспособили их под кельи и скиты. Так образовались первые монастырки. В один из них, теперь уже монастырский комплекс, и привела нас дорога. (См. вклейку. Ил. 4.)

…Сбылось! И что гадать, так ли представляли мои предки и родину, и церковь Василия Великого?.. Или не так? Я – здесь, мои милые, мои суровые предки, поборники истинного православия! И я донесу до вас дух этих лучезарных мест. На имя Василия Великого молились мои предки по крайней мере с семнадцатого века, его Житием зачитывались, несокрушимости его веры подражали и следовали. Доказательством этому – старинная книга с утраченной кожаной обложкой, которую мне показали в районном музее родного села Верхняя Тойма. На ней были каллиграфически выведены фамилии моих северных предков. Вникая в церковнославянский текст, я почти мгновенно поняла, чьё это Житие. Книга передавалась из поколения в поколение и была, значит, семейной реликвией, пока волей судеб не оказалась в музейном хранилище (и на том спасибо). Сногсшибательная турбулентность прошлого века разнесла в куски нашу крепкую фамилию.

Мои вершинские предки до самых 30-х годов прошлого века мужественно держались прадедовской веры, ни в чём ей не изменив, чему и научал их своей жизнью во Христе Василий Великий из Кесарии Каппадокийской и его соратники. (См. вклейку. Ил. 6.)

Дед и бабка Василия семь лет скрывались от преследователей в лесах Понта. Так же и мои предки скрывались от гонителей в северной тайге. Это одна из причин их «собинной любви» к Житию святого Василия.

Именно туда, в древнюю обитель истинного православия, и стремилась я с тех пор, как узнала об этой книге, и тем более, когда подержала её в своих руках.

И вот эта встреча произошла. Едва наш проводник отпустил нас самостоятельно осмотреть доступные для посещения церковки-ульи, как я оставила спутников и поспешила к церкви Святого Василия. Она нашлась быстро – там было обозначение на небольшой плакетке. Но был и страж, строго следивший: НОУ ФОТО! Узкая струйка из японцев и китайцев пыталась проникнуть внутрь и что-то там разглядеть, пока не обвыкнут глаза. Задерживаться там не разрешалось. В скудном пространстве каменного конуса были вырыты одна или две ниши – алтарь? Или уголок для сна? Ещё там были поздние подобия фресок и более ничего. Я улучила момент и незаметно от постороннего глаза положила в дальний уголок ниши просфорку, привезённую из московского храма, где я причастилась перед поездкой. Теперь она пролежит там неведомо сколько, невидимая в постоянной полутьме святого места.

Почти счастливая, я мысленно прочитала молитовку, что была на небольшом образке святителя, и в душе воцарилось светлое, несокрушимое веселье. Лёгкие мои ноги, спасибо вам, что привели-таки меня сюда, – я словно бы встретилась и с самим святителем, и наконец-то с никогда не виденными мной благословенными предками! И это они улыбались во мне… вместе со мной… радовались редкой радостью – и за меня, и за себя. И пели ангельскую песнь о том, что ничто доброе и истинное не умирает… о том, что вера движет, спасает, возвышает и, наконец, соединяет разведённых смертью.

Время, данное нам для осмотра монастырской святыни, заканчивалось. Нам надо было возвращаться из мира высокого духа вниз, в мир железа, жестокости, брюха… вниз, в тленный мир. В буквальном смысле автостоянка была далеко внизу, под монастырской горой, словно бы в преисподней. И тут казалось бы безоблачное мирное небо взорвалось буйным грохотом. Яростный ливень обрушили на нас небеса. Вниз понеслись не потоки воды, а целые реки. Туристы метались, ища, где укрыться. Мы потеряли друг друга. Но ливень не думал кончаться. Мне пришлось брести босиком до автостоянки, а потоки воды едва не сбивали с ног.