Зебунисо Расулзаде - Панднамэ

И нет превыше силы в мире

Молитвы матери родной,

И не дано поэта лире,

Строфою описать одной,

Иль тысячами слов, стихами,

Не хватит жизни описать,

Всю чистоту молитвы мамы,

Она есть божья благодать!

Послушай, сын мой, древнее предание,

Что бабушка поведала мне в назидание.

Когда Аллах великий мир наш сотворил,

Два качества души он людям подарил.

То были свята Добродетель и полная пороков Страсть,

Господь их, сотворив, велел к нему обеих подозвать,

Ступала скромно Добродетель в поклоне голову склонив,

А Страсть бесстыжая – нахально, и взгляд ее был горделив!

Спросил Аллах у скромной: "Кто ты? И кто создатель твой скажи!"

"Я лишь творение твоё! О, Бог мой, гнева не держи!"

Ответа её Господь услышав, остался он доволен ей,

И наградил её дарами безмерными вселенной всей,

Затем он обратился к Страсти и тот же ей вопрос задал,

Но только от бесстыжей этой, такой ответ он услыхал:

"Кто я?– Я,– Эго, полная пороков и разврата,

Вскружу я голову любому, связав тщеславия канаты!

На твой вопрос отвечу кратко, я- Я! Ты- ты!!!"

Бог не на шутку рассердился и заковал он в кандалы,

И ангелы спустили в Ад, и приказал тогда Господь:

"На протяжении тысяч лет пытайте Страсть, чтоб побороть

Её гордыню и тщеславие, ее нахальство и пороки,

А если не поймет она, продлю ей заточенья сроки!"

И Ад исполнил приказание: пытали, мучили там Страсть,

Сквозь пытки скромность прививали, с гордынею ей совладать,

Прошли десятки лет, века, из заточенья привели,

К Господу Страсть, и сняли все с неё оковы, кандалы.

И снова Бог ее спросил: "Кто ты и кто создатель твой?",

А Страсть промолвила в ответ: "я- Я! А ты мучитель мой!"

И в ней кипела неустанно тщеславия, гордыни смесь,

В глазах ее горели рьяно высокомерие и месть!

И ангелы спустили в Ад, и приказал опять Господь:

"На протяжении тысяч лет пытайте Страсть, чтоб побороть

Её гордыню и тщеславие, ее нахальство и пороки,

А если не поймет она, продлю ей заточенья сроки!"

Прошли опять десятки лет, из заточенья привели,

К Господу Страсть, и сняли все с неё оковы, кандалы.

И Бог ее опять спросил: "Кто ты и кто создатель твой?",

И Страсть промолвила в ответ: " Раба я! Ты Создатель мой!"

И взял Господь два качества, и в души наши поместил,

Вдобавок, разума весами и оком сердца наградил,

Чтоб выбор человек имел между страстями и добром,

Чтоб выбор человек имел меж добродетелью и злом.

Помощники его терпенье, разум, сердца свет,

Укажут к Истине пути, подскажут правильный ответ.

Послушай, сын мой, древнее предание,

От предков, что осталось в назидание.

Давным-давно, столетия назад,

Когда ещё седыми были горы,

Решили Солнце с Ветром силу испытать,

И кто из них сильнее стали спорить.

Я самый сильный, – Ветер говорит,

Ведь я могу гонять дожди и тучи,

От гнева моего весь люд дрожит,

Я всех сильнее, крепче и могучей!!!

А Солнце улыбнувшись, говорит:

Не в этом только сила и проворство,

Я думаю, что состязание решит,

Покажет, в чём есть сила, превосходство.

А мимо путник проходил в плаще,

Идущий с дальних стран и берегов,

С усталостью печати на лице,

И под глазами след ночей без снов.

Тут Ветер говорит, смотри теперь,

Силёнушку свою сейчас я покажу,

Смогу раздеть я путника, поверь,

И правоту свою я, Солнце, докажу!

И Ветер начал дуть, сильнее и сильнее,

Чуть было в ураган не превратился,

Да только путнику то стало холоднее,

Он, в плащ сильней закутавшись, сгорбился…

А Солнце говорит: теперь смотри…!

И вышло из-за туч и с ласковой улыбкой,

Согрела путника лучами теплоты,

И мягким светом, нежной лёгкой дымкой,

И путник отогрелся, немного отдохнул,

Намного веселее, радостнее стал,

И спину выпрямив, легко вздохнул,

Вдруг улыбнулся и плащ свой снял…

Силён не тот, кто груб и яростью ведом,

Вся сила, мощность и проворство,

Сокрыты в ласке, дружелюбии твоём,

Лишь в них найдешь, мой сын, ты превосходство.

Послушай сын мой древнее предание,

От предков, что осталось в назидание.

Давным-давно, столетия назад,

В горах Тибета выпал снегопад,

И все дороги, тропы замело,

Куда ни глянь, везде белым-бело.

Ученики в тот день с большим трудом,

Смогли собраться в монастыре своём,