Кэрол Мэттьюс - Добро пожаловать в реальный мир

Еще мне пришлось нанять телохранителя, чтобы забирать Нейтана из школы. Племяш считает, что это очень круто и порядком добавило ему авторитета среди друзей. Детишки, конечно, судят обо всем поверхностно – но, по крайней мере, Нейтану уже не приходится стоять одному в сторонке, глядя, как они играют без него.

Уже в стольких журналах обо мне напечатали, что я даже сбилась со счета. Мама сперва было завела специальную папку для газетно-журнальных вырезок, чтобы показывать потом своим соседкам, но быстро оставила это занятие, когда уже в первые две недели туго забила три пластиковых скоросшивателя.

Отряд стилистов, мастерски играя акрилом, светотенью и наращиванием волос, превратил меня в этакую матерую рок-богиню. Одевают меня в стиле бохо-шик – который мне безумно нравится, – и теперь мне кажется, что я уже никогда больше сама не удосужусь пойти выбирать себе одежду.

Имидж Карла сочли совершенно классным – стилистам очень нравится его наружность в стиле ретро-гранж [64]. Это лишний раз доказывает, насколько непостоянна и переменчива вся шоу-индустрия: ведь с «Минуты славы» Карла выперли по тем же самым причинам. Так что нынешний Карл выглядит почти точь-в-точь как прежний, если не считать того, что теперь он платит парикмахеру вдесятеро больше, чем обычно, только чтобы на миллиметр подкоротить его переросший «хайр». Все, больше никаких стрижек с ножом за треху и вилкой! Стилисты как будто видят в этом существенную разницу. Да и я, собственно, тоже.

Мы направляемся в Сан-Франциско, где я должна буду спеть на какой-то особой «приватной» вечеринке – о чем настоятельно просил меня Руперт, – после чего летим в Лос-Анджелес, чтобы выступить на сцене всемирно известного Стейплс-центра в летнем благотворительном концерте, гвоздем которого ожидается Брюс Спрингстин, а также The Red Hot Chilly Peppers. Мы с Карлом, естественно, значимся гораздо ниже в списке, однако нам отведено в концерте три композиции, и я рассматриваю это как огромный шаг от положения ведущих артистов паба, поющих для поддатой публики.

Самолет касается взлетной полосы, и мы с Карлом сходим по трапу, махая на прощание ручкой остальной нашей команде. Прочие участники группы остаются на борту, собираясь лететь в Лос-Анджелес, чтобы спокойно разместиться в отеле, заранее настроить и проверить звук. Мы присоединимся к ним уже завтра, как только закончим в Сан-Франциско, приехав уже к самому концерту. Для меня это будет первое выступление перед такой огромной аудиторией, и я все жду, когда же меня проймет мандраж, – но пока что держусь спокойно. Может, я далеко не так знаменита, как некоторые указанные в программе «коллеги по цеху», – но все же мне кажется, долгим тяжелым трудом и упорством я заработала себе какое-то признание.

Мы с Карлом садимся в лимузин, быстро увозящий нас к терминалу. Никакой тебе давки в переполненном автобусе в аэропорту! Мы без малейших проблем проходим иммиграционный контроль, после чего просачиваемся сквозь кучку фотографов, которые, похоже, торопливо щелкают вообще все, что движется, – и наконец с облегчением видим поджидающего нас Руперта Доусона.

Агент с теплотой меня обнимает, похлопывает Карла по спине.

– Добро пожаловать в Сан-Франциско! Машина ждет снаружи.

И, не дав разобраться, что к чему, нас буквально заталкивают в другой лимузин и стремительно увозят из аэропорта.

Всю дорогу мы с Карлом с любопытством выглядываем из затемненных окон салона, пока наше авто мчится по улицам, плавно огибая повороты и взбираясь на крутые холмы, которыми так славен Сан-Франциско. Мы проезжаем под канатной дорогой на Пауэлл-стрит, на которой как раз плывут в воздухе с десяток туристов. Затем минуем здание Калифорнийской оперы – и вот тут я вижу ярко-красные афиши, на которых крупными буквами выведено имя Эвана Дейвида. При виде их у меня перехватывает дыхание.

Он здесь, в этом городе, в это самое время – выступает с «Турандот». Я могу просто купить билет и вечером сходить его повидать. Буду сидеть себе на мягком бархатном сиденье, вволю им любуясь и наслаждаясь его пением, – а Эван даже не узнает, что я в зале.

От этой мысли душа даже растерялась: то ли воспарить на радостях, то ли от страха уйти в пятки. От тоски по нему внутри как будто скрутило. Где бы я ни была, куда бы ни отправилась – везде встречаю невольные напоминания о нем. Интересно, наступит ли однажды такой момент, когда мои чувства наконец обретут свободу от этого человека?