Амели Нотомб - Аэростаты. Первая кровь

“В конце концов, меня наняли, чтобы справиться с его дислексией, и дело уже почти сделано”, – говорила я себе. Понадобилось всего лишь заставить его прочесть книгу целиком. Меня вдруг охватила ярость при мысли, что никто до сих пор не посоветовал ему столь очевидный способ. Как можно научиться читать, иначе как читая? Хоть бейся головой об стенку, ничего не получится.

Последнее время в прессе много писали про эпидемию дислексии. Мне кажется, я понимала причину. Мы живем в дурацкую эпоху, когда заставить ребенка прочесть роман от начала до конца – это чуть ли не посягательство на права человека. Я всего на три года старше Пия. Как я уцелела в этой вселенской катастрофе? Родители воспитывали меня просто, не прибегая ни к каким специальным методам. Для меня загадкой были подростки, у которых книги не вызывали естественного любопытства. Винить в этом интернет или видеоигры мне казалось таким же абсурдом, как взваливать на какую-нибудь телепередачу ответственность за равнодушие молодежи к спорту.

– Как твои частные уроки? – спросила Доната.

Я объяснила в меру своих сил. Она скорчила брезгливую гримасу:

– Да этот тип просто извращенец, подглядывает за вами из кабинета!

– Я тоже так считаю. Я пыталась возражать, но ему плевать.

– Почему ты не бросишь?

– Он хорошо платит. И парень занятный.

– Ты не влюбилась, надеюсь?

– Ему шестнадцать лет!

Доната расхохоталась.

– Ну, успокоила! – заявила она с таким ехидством, что я с трудом подавила искушение съездить ей по физиономии. – Когда у тебя следующее занятие?

– Не знаю. Он позвонит, когда прочтет “Илиаду”.

– Давай-давай, жди. Парень едва умеет читать, а ты ему сунула “Илиаду”? Ты хочешь его унизить!

– Ему не понравилось “Красное и черное”.

– Поэтому он полюбит Гомера! Не понимаю твою логику.

Тут я была с ней согласна. Но чтобы последнее слово осталось за мной, тупо сказала:

– Это гарантирует мне несколько дней покоя.

Грегуар Руссер позвонил на следующее утро:

– Мой сын дочитал “Илиаду”. Приходите сегодня в обычное время.

Я была ошарашена и заподозрила жульничество. Я отправилась в универ в отвратительном настроении. День тянулся бесконечно. Даже преподаватель этимологи, которой я всегда увлекалась, показался мне нудным.

В четыре часа я пришла в их красивый особняк. Мой ученик лежал на полу, но мгновенно вскочил, чтобы поприветствовать меня. Я подумала, что он, наверно, наглотался чего-то: у него был блуждающий взгляд.

– Здравствуйте, Пий!

– “Гнев, богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына…” [3] Цитируется в переводе Н. И. Гнедича.

– Вы выучили “Илиаду” наизусть?

– А что, стоило бы! Мне страшно понравилось!

Он был почти в трансе. Я вгляделась в его зрачки – они выглядели нормальными.

– Вы прочли все до конца?

– Конечно! Это супергениально! Наконец-то грандиозная история с настоящим размахом.

– Можно так это выразить, да.

– Не то что ваш Стендаль и его шуры-муры в спальне. В Америке про “Илиаду” сказали бы It’s bigger than life! [4] “Это больше чем жизнь!” (англ.)

Я засмеялась. Потом, заподозрив обман, спросила:

– Вам ни разу не было скучно во время чтения?

– Было, в самом начале. Через описание греческого флота я еле пробился. Такое впечатление, словно автор благодарит своих спонсоров.

– Не было их у него!

– Догадываюсь. Называйте как угодно. Но он переборщил с кораблями и с этим name dropping [5] Неймдроппинг ( англ.), использование громких имен, товарных марок и т. п., чтобы поднять свой престиж в глазах собеседника. . Правда же, как будто перед ним лежит список и все знаменитые греческие кланы потребовали их упомянуть, чтоб потом хвастаться. “Почитайте «Илиаду» и увидите: мой старикан участвовал в Троянской войне!”

– Но это все-таки красиво – подобное восславление кораблей.

– Мне кажется, это еще и способ привлечь внимание к неоднозначной роли Посейдона. Он единственный из богов в свое время помогал троянцам, строил стену для защиты города. Он вполне мог бы устроить бурю и отправить греческий флот на дно.

– Но тогда не было бы войны. А боги хотели, чтобы была война.

– Да, будто им доставляет удовольствие смотреть, как смертные дерутся. Но их можно понять: рассказ о битвах захватывающий и великолепный. Единственное, что раздражает: чувствуется, что Гомер за греков.

– Он грек.

– Ну и что? Я не троянец, но я за них.

– Вы прочли предисловие к “Илиаде” Жана Жионо?