Питер Акройд: Кентерберийские рассказы. Переложение поэмы Джеффри Чосера

Пока Джеффри Чосер работал над своей длинной поэмой, его собственная жизнь в этом мире шла своим чередом. Последние десять лет он состоял на королевской службе, а в 1394 году Ричард II назначил ему ежегодное пособие в 20 фунтов. В 1398-м ему выдали «охранную грамоту» для исполнения одного «тяжелого и срочного поручения» короля. В том же году он покинул Кент и возвратился в Лондон – говоря точнее, в Вестминстер. В 1399 году он получил в аренду на 53 года жилье при аббатстве, в садах капеллы Девы Марии. Ему было уже около шестидесяти – весьма почтенный возраст для той эпохи, когда повальные эпидемии и хронические заболевания были самым обычным делом.

Причина смерти Чосера, впрочем, неизвестна. Известно лишь, что он скончался в чумной год; датой его смерти обычно называют 25 октября 1400 года. Именно эта дата высечена на его могильном памятнике, который установили лишь сто пятьдесят лет спустя. Погребен Чосер в самом Вестминстерском аббатстве. Теперь его прах покоится в Уголке Поэтов, но в ту пору его могила оказалась в неприметном месте, где обычно хоронили монастырских служителей. Чосер похоронен в аббатстве вовсе не из-за того, что был великим поэтом, а лишь в знак признания его в должности королевского слуги.

Однако поэзия его не была предана забвению. Сохранилось больше восьмидесяти рукописей длиннейшей поэмы Чосера, которые были собраны воедино только после смерти поэта. Уже само это количество свидетельствует о необычайной популярности «Кентерберийских рассказов» в первые годы XV века. В них сразу увидели великое произведение литературы. Уильям Кэкстон именовал Чосера «почтеннейшим отцом нашей английской речи». Джон Драйден тоже называл его «Отцом английской поэзии».

Зачем нам читать «Кентерберийские рассказы» сегодня? Самый прямой ответ – самый очевидный: это одна из величайших поэм во всей английской литературе, это творение, которому суждено жить, пока существует сам английский язык. И еще – это одно из самых изобретательных изложений мыслей и чувств средневекового человека, столь же богатое и сложное, как каменная кладка тогдашних соборов. Эта поэма является высшим достижением культуры, вобравшей в себя черты англосаксонского – а также средневекового – мира. К тому же в ней проступили черты общеевропейского менталитета – ведь в широкое полотно английского повествования вплелись важнейшие мотивы французской и итальянской литературы.

И в этом смысле поэма Чосера – еще и первая победа народной речи в эпоху, когда английский наконец-то признали официальным языком страны. Это эквивалент Дантовой «Божественной комедии», в которой воплотилась вся народная мощь итальянского языка. И все же различия между этими двумя поэмами поучительны. «Кентерберийские рассказы» – это парадигма исключительно английского склада ума, которая, вобрав в себя весь диапазон интонаций и стилей языка, позволила поэту легко переходить от самого утонченного к самому низменному. В некоторых отношениях Чосера можно назвать отцом английского юмора; так, например, созданные им портреты Батской Ткачихи и Пристава церковного суда явно повлияли на таких разных писателей, как Филдинг и Диккенс.

«Кентерберийские рассказы» балансируют между благочестием и фарсом, между высоким и низким стилем, что легко вмещает в себя этот гибкий и плавный язык, рождающийся, похоже, без малейших усилий. Чосер смешивает священное с мирским, романтику с обыденностью и между делом воспроизводит грандиозную драму человеческого духа. Последующие поколения поэтов будут сравнивать эту поэму с источником – вечно свежим и вечно обновляемым: а Эдмунд Спенсер [4]молил:

Итак, можно сказать, что Чосер стоял во главе, или у истоков, великой английской традиции. Г. К. Честертон однажды написал, что ему кажется удивительным, «как это Чосер оказался столь безошибочно английским писателем в те времена, когда и Англии-то еще почти не существовало в природе». Но, пожалуй, не так уж это и удивительно, раз речь идет о поэте, сумевшем определить или обобщить сам английский дух, о поэте, наделенном личной скромностью и широтой чувства, уважением к традиции и разносторонней изобретательностью. Перевод «Кентерберийских рассказов» на современный английский – это еще один способ доказать ведущую роль и бессмертие этой поэмы. Она способна рождаться вновь в каждом новом поколении.