Дмитрий Вишняков - Продрогший путник

Вокруг росли вековые пихты и кедры. Может им было и далеко до редвудов – гигантских секвой, которые Питер видел в начале своего путешествия, но смотрелись они не менее величественно. Лес кончился неожиданно и во всю ширь на него взглянул Океан. Прежде чем направить автомобиль к лежащему внизу городку, Питер заглушил двигатель и вышел. Запах хвои перемешивался с соленым морским воздухом. Довольно холодно. Питер помнил, что его в тот момент посетило невыразимое чувство свободы, свободы и родства с этим миром, с кедрами, пихтами, с серыми волнами, что бились внизу обрыва. Вот очередная разбилась о неподатливый берег и Питера обдало тончайшей кисеей брызг. Здесь. Да, Питер тогда сказал это вслух. Сказал сам себе: «Здесь». Это суровое, малолюдное место просто создано для того, чтобы услышать себя.

Лежащий прямо у кромки берега городок состоял из трех улиц. Здесь Пасифик Коаст Синик байвэй делал петлю и вновь взбирался на крутую горку позади Уотерлейса, уходя на Север. В небольшой бухте качало на волнах несколько парусников и катеров. Это было его место. Его, Питера, хотя раньше он даже не догадывался о его существовании.

Воспоминания Питера прервал голос Джо, – Я закрываю, Пит.

– Да, да, – рассеянно отозвался Питер. Сколько же он простоял здесь с пустым бокалом. Солнце уже опустилось за горизонт, и багровая полоса на западе говорила, что ушел еще один день. Джо погасил внешние фонари.

Сьюзи уже, наверное, уехала. Мелани тоже открыла дверцу своего Форда.

– Тебя подбросить, Питер? – Мелани помахала ему рукой, – или ты на колесах сегодня?

– Поезжай, – качнул головой Питер, – я люблю ходить пешком.

Новый день робко пробивался сквозь щербатые жалюзи. Луч солнца прочертил на дощатом полу длинную яркую полосу. Такие солнечные деньки довольно большая редкость в этих суровых краях в это время года. Середина весны. Время туманов и штормов. Питер увидел во сне лицо Лиз, открыл глаза и резко сел на кровати. С того самого времни, как Питер поселился в Уотерлейс, он старался гнать мысли о прошлом, жить тем, что дано сегодня. Но удавалось это далеко не всегда. Воспоминания, как ржавые гвозди, плотно засели в его голове.

Рабочий день в ресторанчике начинался около десяти. Первый автобус появлялся на небольшой площадке перед «Чилл Тревеллер» не раньше четверти двенадцатого. Поэтому у Питера каждое утро было время не только выспаться, но и совершить утреннюю прогулку. Место, в котором расположился коттедж, что ему удалось снять, располагал к этому. Когда-то, вероятно, здесь была парковая зона, заброшенные ныне аллеи уводили отдыхающих к поросшим пихтами и лиственницами, склонам. Отовсюду открывались потрясающие виды на далекие горные хребты – Питер знал, что это Сискайю – и, конечно, на океанскую гладь. В расчете на туристов были выстроены и несколько коттеджей. Время от времени, со слов их владельца, полного человека средних лет по имени Бредли, их снимают люди, жаждущие уединения и, как он выразился «слияния с природой за небольшие деньги». На вопрос Питера, сдает ли он сейчас коттедж еще кому-нибудь, Бредли покачал головой: «Пока вы единственный постоялец, поэтому я и сделал вам скидку», – Бредли оскалился. Вероятно, это выражение означало у него улыбку. Питер вежливо улыбнулся в ответ и помахал рукой вслед отъезжающей машине. Надо отдать должное Бредли, он старался поддерживать в сдаваемом жилье минимальный порядок. Если немного подкрасить оконные рамы, заменить подгнившую доску на крыльце, то в целом можно жить. Прежде всего, Питер, открыл настежь все окна и двери, что бы выветрился запах плесени, который, надо заметить, присутствовал внутри. Коттедж наполнился хвойными ароматами. У Питера на миг закружилась голова, он сел на стул, и минуту вдыхал этот воздух маленькими глотками, пока головокружение не прошло. Убрав слой пыли, лежавшей на горизонтальных поверхностях, Питер все проверил и, с удовлетворением отметил, что кухонная техника, работает.

Как и каждое утро уже две недели, Питер начинал свое утро с чашки ароматного кофе. В той, другой жизни Питер Ходжес нередко тоже пил кофе по утрам, но делал это чаще всего на бегу, прихлебывая напиток из картонного стаканчика, который протягивала его помощница Нина. Исключением было лишь маленькое французское бистро у Жана. Но оказаться там у Питера случалось крайне редко. Теперь он превратил утренний кофе в настоящий ритуал. Бросить зерна в ручную мельницу, вдохнуть аромат размалываемых жерновами зерен арабики, засыпать их в турку, налить воды и, наслаждаясь моментом, наблюдать, как закипает волшебный напиток. С большой чашкой Питер выходил на крыльцо, вдыхал букет ароматов трав и листьев, ветра, который шумел в кронах, и чуть-чуть слышный запах моря.

Читать дальше