Валентин Вишняков - Подумаешь, попал

Мы ехали с рыбалки, до города еще оставалось километров пять, вот только минуем пригородный поселок. Мишка, сидя за рулем оживлено о чем- то говорил, наверное о

прошедшей рыбалке, ему опять повезло, он взял карпа кило на три, который в процессе его болтовни уже подрос до пяти килограммов. Мишку ничуть не смущало, что рядом сидит свидетель его удачи, ведь факт есть факт карпа он поймал, вот только, вот только во время пути рыбка немного смогла подрасти.

– Что это, – Мишка вдруг вскрикнув нажал на газ, старая нива, до того не спеша катившая через поселок, рванула вперед. Все казалось, как в замедленной киносъемки.

Остановка рядом с детским садом, толпящийся народ, с детьми ожидавший рейсового автобуса и летящий на них КамАЗ, за рулем которого не было никого. Крик Мишки.

– Прыгай Сергей.

Не знаю, успел бы я выпрыгнуть из машины, но бросать друга одного.

– Давай. Последнее что я выкрикнул.

Мишка крутанул руль, страшный удар, резкая обрывающаяся боль и темнота.

КамАЗ буквально в трех метрах от людей, после столкновения с нивой ушел

чуть в сторону снеся урну возле остановки, врезался в дерево.

Очнулся я от того, что меня кто то тряс.

–Витёк проснись.

Голос постепенно прорывался в моё сознание, какой к черту Витёк, причём здесь я.

Но от меня не отставали.

– Командир зовет.

Командир, какой командир. Я, наконец, пересилив себя, встал с кровати, а именно на ней я и лежал.

Здоровенный парень, в гимнастерке который усилено, тряс меня, увидев ,что я открыл глаза, оторвал от моего плеча свою могучею лапищу.

– Ну, здоров ты, спать, – сказал он, тебя к ротному вызывают.

Так что быстрей одевайся и к нему.

Я окончательно пришел в себя и недоуменно уставился настоящего перед домной солдата. Нет, похоже, я ещё сплю. Я встал, потянулся и огляделся.

Уже почти рассвет и казарма, рассчитанная примерно на роту, была перед домной.

И так я, какой то Витек. Рядом крупный парень в военной форме погон нет, в петлицах треугольники младшего сержанта, обращение фамильярное как к равному себе.

Значит я тоже сержант, впрочем, это можно было предположить. Кровать моя была одинарной,

как и еще две, остальные были двухъярусные и в них спали солдаты. Чтоб окончательно прийти в себя, я начал не спеша одеваться.

Будивший меня сержант, вышел из казармы, и его шаги затихли в коридоре.

Я не ошибся взятая с табуретки гимнастёрка, имела петлицы старшего сержанта. Треугольники были новые, очевидно недавно прикреплённые значит, я как минимум

замком взвода. И так бриджи сапоги яловые начищенные до блеска кожаный ремень офицерский. Очевидно всё- таки армейская служба не пропала даром последний раз

портянки наматывал лет двадцать пять назад, когда на месяц попал в «партизаны». Вроде всё нет кровать. Бегло глянув, как заправлена соседняя койка, привел

за полминуты свою кровать в подобный вид. Ощупал карманы гимнастерки, нашел комсомольский билет, куда же без него.

Кропоткин Виталий Викторович 1918г. – Член с 1938г. Солдатская книжка старший сержант

сверхсрочник 125 полк пехота. Командир взвода, а вот это интересно, оружие за мной был закреплен наган, а ещё я числился командиром легкого танка БТ-7. Надо было торопиться.

Я вышел в коридор не широкий не длинный, он упирался еще в одну дверь. Посредине стояла тумбочка, возле которой отирался дневальный.

Вдоль стенки тянулся ряд пирамид, в которых расположились винтовки и пара пулемётов Дегтярёва. Рядом с дневальным красовался пулемёт максим на колесном станке и пара ящиков, очевидно с боеприпасами. Увидев меня, дневальный вытянулся, но я махнул рукой давая понять, чтоб расслабился. На тумбочке красовался обыкновенный старого вида заводной будильник, показывающий время полшестого значит скоро

подъём, может так и надо вставать раньше солдат. Но что дальше, какой распорядок зарядка, умывание, завтрак, а потом. Может распорядок, как положено, висит на стене, но нет. Кое- что на стене действительно висело, портрет Сталина попробуй его не узнай и чуть пониже него боевой листок. Так постой, меня требует командир роты к себе, а я тут прохлаждаюсь.

– Боец, командир у себя, – спросил я как бы, между прочим, оглядывая дневального.

Тот опять вытянулся и сообщил. – У себя товарищ старший сержант.

И скосился на дверь в конце коридора.

– Ясно. Я пошагал к двери и постучался.

– Войдите, – раздался прокуренный с хрипотцой голос.