Олег Чекрыгин - Современный шестоднев

– Спасибо вам за вашу доброту Она ведь не крещеная, однако.

– Да быть того не может, да неужто? Ну что ж, вот и покрестим заодно. А там, глядишь, поправится – бывает. Крещение нередко исцеляет недуги неисцельные подчас. Однако, мы с тобой заговорились. Я денег жду за золото не меньше, чем в прошлом месяце. И ты – поторопись. Упустишь время – это те же деньги. С тебя взыскать придется за потери. Ведь делу – время, а потехе – час. Еще хочу я просмотреть отчеты за год. Ведь доверяя – нужно проверять. Пора, однако, нам к гостям вернуться. Уж скоро полночь, праздновать пора.

– Алло, я слушаю, да-да. Скажите – к бане. Пусть подъезжают, мы идем встречать. Идемте, батюшка, звонили от ворот. Сам прибыл губернатор к нам с супругой. А с ним в машине – пожаловать изволили Владыко с келейницею-матушкой своей.

На двор и вывалили всей толпой веселой, почитай, в чем мать их родила: кто простыню успев накинуть, а кто и наголо. Все обниматься лезут, гогот, шум. Владыка с губернатором из джипа едва сумели выбраться, настолько они уж тоже были оба хороши.

– Петр Петрович, где ж так набрались вы, – пьяная его ничуть не меньше из женщин кто-то лезла целоваться. Ей вторила другая, – И Владыку – вы посмотрите – напоил отменно. Владыка, душка, как мы любим вас. А вы, Владыка, нас благословите, – и навалясь грудями на него, не сбила с ног едва она обоих. Вот было смеху. Между тем мужчины полны вниманья были к новым дамам: губернаторшу под руки с двух сторон, а матушку поднявши на руках над головами, вперед ногами, несмотря на крики, повлекли их, минуя раздевалку, прямо в баню. И так и затащили их в одежде в парную, прямо к голым мужикам. Смеяться уж устали наши дамы, и отбрыкавшись от пьянчуг веселых, разделись, не стесняясь, прямо там.

Полипий наш, меж тем, к Владыке сбоку пробрался под шумок, и тихо, степенно так сказал: «Святый Владыко! Благослови, и Богу помолись», – и руки лодочкой сложил, как полагалось.

– Дурак ты, Липка, с церемоньем этим, – святитель ласково сказал, его благословляя рукою, снятой с женских тел, которых всех Владыко, скопом, достав, сколь мог, до кучи, обнимал, – пойдем-ка, лучше выпьем, да в парную. Ты веничком попотчуешь меня? Чего ты в рясе? Ты б крест еще надел с епитрахилью, и службу щас затянем тут вдвоем. Ты, братец, скушен мне, а ну-ка – веселись! Хватайте, бабы, скучного попа за все что есть мужского у мужчины.

– Помилуй Бог, Владыка, весел я изрядно. А что до рясы – это же халат, надетый наголо – смотри, Владыка. Отстаньте бабы, руки прочь от нас. С Владыкой мы скорей идем в парную. А вы, бесстыжие, отстаньте от меня. Марш одеваться! Скоро Новый Год. Пора за стол садиться будет скоро, – и по задам пришлепнул их маленько. Завизжав, они удрали, задами голыми сверкая вполутьмах.

Меж тем в парной была у них беседа. Владыка спрос надумал учинить. Полипий отвечал без подготовки: «Машины вышли. На границе будут к вечеру в четверг. Две фуры под завяз забиты спиртом, а в документах значится – военный груз. С таможней Аристарх договорился – пойдут через таможню без проверки. А завтра выезжает на границу патруль ГАИ из двух машин сопровожденья, а также отделение солдат в машине с командиром – и приказ им оружие, если надо, применять. Потом, на месте здесь уже заменим бумаги – на „гумпо“ на нужды церкви. Спирт – на завод, где будет без учета разлит на водку. Марки – есть, наклеют. И – на продажу, деньги – на „помойку“. Милиции, военным и таможне, а также налоговикам – по десять тысяч. За водку четверть – директору завода. Мне, вам и губернатору – по сотке, плюс десятина Вам на нужды церкви, еще банкиру за отмывку пять процентов». – «Ты что, с ума сошел? Трех для него довольно. Да и Колька пусть нас не грабит. Четверть ему! А может, сразу половину, или все? Ты вот что – завтра утром собери в епархии их всех на совещанье. А щас – покличь Петра», – «Я мигом. Петр Петрович! Пожалуйте в парилку, вас Владыка желает видеть и зовет сердечно». – «Да жарко там. Я лучше тут, при бабах. Идите лучше к нам сюда, в бассейн». – «Петр Петрович, на минуту. Владыке нужно кое-что спросить». – «Иду. Ну что?» – «Закрой-ка, Липка, дверь. Ты вот что, Петь, скажи, когда подпишешь лицензию ты нам на казино?» – «Да подписал уже, она в работе. Управделами выпустит на днях. Так что гоните бабки». – «Ты в деньгах не зарывайся, все получишь, и долю, но – с дохода только». «Какой Владыко жадный». – «Не жадный я, а просто экономный, ведь денежки, известно, любят счет». – «Пошел я, жарко тут у вас – как в бане». Петрович вышел. За ним Полипий было, но Владыка его остановил: «Послушай, Липка. Что же делать с ним – с „писателем“, имею я в виду? Я покажу тебе последний пасквиль. Его мне переслали из газеты. Название, гад, придумал: „Джип небесный“. Я как-то говорил в кругу поповском, что новый „Лексус“ епархии подарен от „Газпрома“, за освященье храма, построенного ими для себя. И вишь ты, он там нравы критикует: живем мы, мол, в отрыве от народа, и к власти льнем, а деньги у богатых берем бандитским нажиты путем. Что скажешь?» – «Ничего теперь, Владыко. В руках у нас он. Смерть дочери его, хотя, случайна, но не было б ее – придумать нужно такое вот, и – Господи, прости! По правилам церковным должен он извергнут быть из сана, как убийца. И суд церковный пусть решает это, а Патриарх решенье утвердит». – «Но не усмотрится ли в этом месть, расправа? Формальный повод есть, но впрямь тут горе… Не знаю, право, как теперь и быть». – «Враг церкви он, и подлый соблазнитель. Бог наказал его за то, что стада нашего он вредный расхититель. Ему сочувствовать мы можем, но должны пресечь соблазн. Пускай один погибнет спасенья ради остальных – в том долг Первосвященника, Владыко, который за народ в ответе перед Богом». – «Быть посему. Ну что ж, пора за стол».