Mel RedWolf - Лед, шоколад и горький кофе. Цветы выжженных троп

– Ты выросла красавицей, непоседливой, насколько мне дают понять преподаватели Цитадели, но весьма талантливой, – с всё той же чарующей улыбкой отозвалась Лана. Более мягкой улыбкой, благодаря материнству. Варг отстранилась и благодарно приняла трость от служанки Фаиль, что подняла её и держала на вытянутых руках. Взгляд варга перетек в сторону Ирен, и в глубине голубых глаз взыграл колкий поток затаенной ярости.

– Прошу. Гостевая комната готова. Карлин, твоя комната, как и прежде, в твоём распоряжении. Она обогрета и приведена в порядок. Ужин подадут через пару минут.

Развернувшись, с военной вышколенностью Лана направилась к комнате обширной, просторной, в которой подавали ужин. Там уже была Алиссия. Девушка не спешила вступать в брак, как, впрочем, и просто не успела попасть в такой переплет – переговоры все были на ней, а тут сложно подумать о чем-то ином, кроме как о редких часах отдыха и беспросветной службе.

Вот она – мать. Та, о которой шептались мельком вампиры, та, о которой говорили в голос в новостях с линии обороны, а ещё та, которой восхищались поголовно девочки в Цитадели и из-за которой с завистью недовольно зыкали в сторону Карлин. Но что же могла поделать со своим происхождением она? Отвечала бурными выходками, то умудряясь стащить руну и высечь из нее огонь, то вооружиться настоящим клинком и изобразить бой с наставницами. Конечно, за подобное девочку наказывали, но и долго не держали её под арестом по той же причине – страшась вызвать гнев у Главы Службы Безопасности Империи.

Но в Цитадели девочке было интересно. Здесь не только было все иначе, чем у вампиров, не только насыщенно настолько, что знания приходилось впитывать, как губка, а иные вырывать с трудом и потом, но здесь было всё породному, будто Карлин тут уже была, будто это место было создано специально для неё. А ещё здесь была мать. Карлин с детства рассказывали историю варгов, а также их роли в Империи. Так и в семь своих лет юная наследница Цепеш и Драйфорд узнала свою историю от первого колена – каждый род варгов отслеживался, и в архивах до сих пор сохранились древние письма в книгах из кожи убиенных врагов. Защищённые от разложения заклинаниями магов древностей, подкреплённые новыми, они хранили строки о прошлом и несли ростки будущего.

С каждым днём Карлин крепла, становилась сильнее и быстрее, и теперь наконец-то настал тот момент, когда она, дочь Главы Службы, смогла встретить живую историю. Этот момент девушка прокручивала в своей голове миллионы раз, представляла её по рассказам окружающих. Девушка знала, что у её матери – такие же вьющиеся волосы, а ещё мельком помнила с детства, что они длинными волнами струились с плеч и были очень мягкими на ощупь.

Знала, что её глаза голубые, как небо, а ещё выразительный взгляд. Ещё, что мать стала прихрамывать после одного из этапов войны, ведь один раз ей удалось увидеть её, сбежав с этажа младших воительниц. Тогда мать выглядела очень хрупкой, а рука её сжималась на трости, что всё равно почему-то заставляло её пошатываться.

И теперь эта суровая женщина, чьи губы были несколько тоньше губ самой Карлин, смотрела так нежно и трепетно, но и с неразделённой болью в глазах. Их неровный блеск действительно делал взгляд выразительным, один глаз из двоих был почти синим, а другой голубым, как небо. Изысканная линия бровей подчёркивала волевой характер Главы Службы, острый подбородок очертила ямочка, которая, если присмотреться, была от мелкого шрама, но он не заливался краской, в отличие от шрама, рассекшего скулу, бровь и даже веко женщины.

И почему же взгляд этих глаз, нежный, любящий, становился чудовищно-гневным, когда переходил на лицо её матери? Что между ними? Неужели поэтому Ирен и Лана так редко виделись прежде? И что же должно было произойти, чтобы так сильно возненавидеть собственную жену? Карлин было невдомёк. Но первый момент непонимания сошел на нет. Рука девушки нашла руку своей аловолосой матери, сжав её крепким пожатием.

– Пойдем, мама, мы дома.

Поджав свои яркие нежные губы, пухлые почти по-детски, Карлин шагнула за уходящей вперед, чуть придерживающейся за трость главой рода Драйфорд.

Ирен улыбнулась уже знакомому по череде гостевых посещений поместья дворецкому и служанке, проходя вместе с девочкой… Хотя какая это была девочка? Карлин уже давно перестала быть ребёнком, но как возможно понять это родительскому сердцу? Ирен до сих пор не теряла возможности проводить с ней всё свое свободное время. Уделять ей внимание, дарить тепло и материнскую любовь, ту самую, которую она могла получить от своей настоящей матери, от Ланы. Но была ли это её вина? Нет. Ирен ведь не запрещала присутствовать в жизни дочери, но ценой этого присутствия выступило одиночество Мари.