Mel RedWolf - Цветы выжженных троп. Том II

Дизайнер обложки Mel RedWolf

© Mel RedWolf, 2022

© Mel RedWolf, дизайн обложки, 2022

ISBN 978-5-0055-4531-2 (т. 2)

ISBN 978-5-0055-4532-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

– Дамы, если вы готовы, то мы можем выдвигаться.

Вздернув тонкую алую бровь Ирен оценивающим взглядом осмотрела мать и дочь, что сейчас были похожи как две капли воды, а речь выдавала настроения с лихвой. Но что-то было не так. Одна маленькая вещь, словно торчащий волосок в идеально уложенной копне волос, ощущение, что что-то неправильно, бессовестно не желает подчиняться воле могущественных сил. Да, нерешенное, дело, дилемма.

Ирен прищурилась, бессовестно пожирая взглядом супругу. Нет, ну как в таком виде на люди пускать? Комары так сильно не кусают, хотя нужны ли мелкие какие-то комары, когда личный кровосос обитает под боком?

Алые росчерки, словно кистью неумелого художника, пёстро легли на бледную нежную кожу. Багрянец украшал совсем не невинными бутонами тонкую шею, а следы зубов на ушке вовсе напоминали бурное столкновение с тигром. Было бы лучше исцелить, но собственничество жарко и горделиво вскипало от одной мысли убрать следы прежней страсти так быстро.

Нет, пускай все видят, как ее жена любит. Пусть знают, что эта женщина занята. Стесняться собственных чувств и желаний последнее что хотела вводить в список предрассудков Цепеш, тем более что делать подобные вещи королева могла с чистой совестью. Ее супруга, коварная свободолюбивая бестия, которой впервые за столько лет утомительного ожидания наконец пришла в голову мысль покориться. И раз уж эта дикая кошка сама сдалась в руки хозяйки, Ирен могла позволить себе эти мгновения триумфа, сладкого, как приторный цветочный мед.

И хоть тысячу раз Ирен уже пришла к выводу, что можно было бы и сократить период мук, но столько же раз себе подтверждала обратное. Нет, если бы Цепеш давила условием, коим желала Лану в юности, если бы поставила вопрос ребром, на правах, что давно были закреплены подписью, печатью и кольцами, тогда бы она не обладала ей – всей без остатка. Быть может дикой зверюгой, что перегрызет горло в близости, но уж не той, с чьих уст срывалось ее имя в томном стоне.

– Карлин всегда будет сама собой, похожей на обеих своих родительниц.

Задумчиво протянула Лана, в глубине чьих глаз притаилась боль старой раны, что пробуждала звериное молчание. В прочем та горючая смесь, что являлась лучшей приправой для чувств любого варга обливала нутро кипятком и сладко натягивала нервные окончания, обостряя восприятие. И тщетно Лана попыталась облить ледяной водой тона супругу, кажется, её чувства действовали слишком сильно. Но может быть все было далеко не ошибкой…

Утонуть в противоречивых размышлениях оказалось не суждено, хотя бы одной из женщин. Юная Драйфорд подлетела к Ирен ретивой козочкой и без зазрений совести выдернула из пут круговорота страстей. Шаловливо стреляя глазками, девушка схватила за руку вампиршу, а потом потянула за собой, словно старую добрую подружку.

– Идем, идем. А то почти не погуляем, как люд выйдет! – Воскликнула звонко Карлин. Щебечущей пташкой, лёгкой на подъем, девушка пролетела мимо матери, только озорно подмигнув ей, а там и дернула дверь на себя. Замок щёлкнул и вот уже замелькали впереди быстрые шаги. Ирен не успела опомниться, как нырнула в коридор, там между стопорных серьезных портретов и фамильных картин, бегом выпала на бархатные ковровые дорожки лестницы и на улицу.

Следом на почтительном расстоянии за спинами девушек держалась Лана. Звонкий клубок эмоций, словно перламутровая радужная сфера, светился слишком ярко, чтобы навести на мысли, что некоторое время молчание обеих может обидеть. И посему Драйфорд позволила себе слабость оказаться отстраненной, словом, глубоко погруженной в себя в поисках истины.

Разум вновь окунулся в мысли, те сладостные моменты прошлого, которые прежде приносили счастье. Совместное время в поместье… Ей нравилось быть здесь, общаться, созерцать разные незнакомые и непривычные вещи, а еще гулять. Много гулять в местах живой природы, казалось, за этот восторг можно отдать все, чтобы увидеть улыбку, вновь.

Но боль в груди напомнила о себе раньше, чем призрак надежды решил появиться, вновь побуждая бередящую муку отрезвить разум, стиснуть зубы и заиграть желвакам на щеках, а дыхание с трудом втянулось в сведенную грудь. Вот так всегда.