Mel RedWolf - Лед, шоколад и горький кофе. Цветы выжженных троп

Прошло ещё два года, и предстояло вернуться милой и ничего не подозревающей Карлин в поместье, в котором и решилась судьба девочки задолго до её появления. Четыре дня пути в карете оказались самым ужасным испытанием, которое могла себе только вообразить Ирен. Окошко постоянно было открыто, и почти весь путь королева пыталась хоть маленькое дуновение ветерка поймать. Ох уж эта Империя! Всё-то у них не так! Слишком душно, слишком сильно пекло солнце.

– Когда же в этих землях хоть немного прохладнее станет!

Ныла от настигшей её безысходности королева, чего ей делать не стоило хотя бы по столь высокому статусу, но кто об этом узнает? Тем более что рядом была только любимая дочь, а жара в землях варгов была не очень по душе грозной правительнице вампиров.

Свет и тепло дня сменялись прохладой ночи, а с первыми лучами солнца снова пробуждалась жизнь. Их путешествие подходило к концу, и вот уже вдали из маленького окошка виднелся дом некогда возлюбленной женщины. Всё те же плиты, которые были уложены на земле, создавали очень неудобную подушку для проезжающих карет.

В этот раз всё было готово к встрече с варгом. Раны, что она оставила всё ещё яркими алыми рубцами, зияли на сердце, как позорное напоминание о столь нелепом поражении. Ей, наследнице древнего рода Цепеш, чистокровной вампирше, Королеве всех вампиров предпочли простую смертную. Слишком свежи были воспоминания, слишком велика была обида преданной женщины, но это не мешало ей идти с высоко поднятой головой, эта ноша была по силам Ирен, и она хорошо справлялась со своей ролью верной жены и матери.

Карлин, юная, ещё не вкусившая ни сладости, ни горечи жизни. Эти две доли пока обходили её стороной, но долго ли они ещё будут робко выглядывать из-за угла, словно спрашивая разрешения на выполнение прямых обязанностей? Какой будет её встреча с подарившей ей жизнь матерью? Что будет, когда мать и дочь узнают друг друга? Ирен старалась об этом не думать, но на душе всё равно пролегли тучи, предвещающие бурю.

Ирен за все эти тридцать лет не изменилась внутри, что не сказать о наружности. Волосы её отросли и теперь пышным водопадом струились по спине. Цепеш казалась более женственной, так, как и фигура приобрела более пышные очертания. Больше не было того подростка-коротыша. Вампирша прибавила и в росте, но стиль остался неизменным. Шелковая белая блузка и алые, как кровь, облегающие штаны с удобного пошива кожаными ботинками.

– Госпожа Ирен, госпожа Карлин, рады приветствовать Вас в поместье Драйфордов, – поприветствовал обеих девушек дворецкий, распахнувший дверь перед гостями.

В поместье успело прибавиться слуг. Теперь Айри смиренно заменила светловолосая эльфийка, маленькая, с длинными острыми ушками. Эта улыбчивая девушка была следующим лицом, ожидавшим гостей с хозяйкой поместья в жгучем чёрном костюме, что органично подчеркивал белоснежную кожу, голубые глаза с играющим в них огоньком и алеющим от напряжения шрамом, рассекающим левую сторону лица. Баронесса Драйфорд опиралась на трость, но стояла весьма ровно и стойко.

Столько лет… Дочь была у вампиров, а потом в Цитадели, но что же меняло положение, когда её мать была на передовой вместе с многими, кто сложил свои головы ради Империи? Лана помнила её маленькой, припадавшей к её груди, беспомощной, нуждающейся в любви и тепле матери, как в молоке. И той, когда она только научилась ходить, а Лана цеплялась за трость, когда дочь хваталась за её ногу, чтобы удержаться на маленьких неловких ножках. И эти упрямые глаза, глаза со знакомым непреклонным выражением, смышлёные, но живые и яркие, как у её матери, как у дорогой матери Алиссии и Ланы.

– Добро пожаловать домой, – отозвалась Лана, шагнув навстречу.

Ястребиный, острый взгляд остановился на второй девушке, юной, цветущей, от которой чувствовалось родство. То самое, которое связывало мать и дочь, зверя со зверем. Глава службы, не задумываясь, обняла молодого варга, юную Драйфорд, позабыв о трости. Жаркие объятия, родной поток бурных чувств, тех самых, что всегда ощущались от матери. Как мягких и нежных, так и гневно-яростных, стоило только скользнуть взглядом на Ирен. Причина подобного всегда вызывала недоумение у Карлин. Девушке всегда хотелось спросить, почему так, почему она злится, но не решалась. Прежде, ведь настало время прекратить это.

– Я рада тебя видеть, мама! – неловко отозвалась девушка щекочущим низким голосом, повыше, чем в годы юности Ланы. Черты лица Карлин оказались тоже мягче, чем у Ланы, особенно сейчас, когда варг активно играла желваками, когда её лицо пересек острый боевой шрам. Её же дочь обладала такими же вьющимися непослушными локонами, которые вились сильнее из-за короткой стрижки, что едва прикрывала её аккуратные ушки и полностью оголяла тонкую красивую шею.