Mel RedWolf - Песни дриад

Тихо, безбрежно,
Скомкано, рвано,
Шепчет слова свои
Ветер туманно.

Искорки красноречия —
То лишь заносчивости откровения.
Лучше молчать —
Целее останешься.

Тихо, в гробу и бурьяне, однако,
Мягко, как будто пуховой постели
Руки заботливые уложили.

Чей-то лишь голос заводит мотив,
То погребальная песнь звучит.

Девушка – весна,
Таинственна, нежна,
Её порывы вечны,
Мгновенья бесконечны.

И устремиться, рядом,
Чтоб быть и без оглядки
Умчаться в даль однажды
Под звонкий сладкий смех,

Но что она, девчонка?
Нужны ли ей те мысли,
Что полнят разум зрелый,
Когда не понаслышке,

О юности мечтают,
Степенны старцы, мудры,
Усаты знатны мужи,
Когда в той самой юности

По щиколотки в иле
шагать и без калошей
Любилось вместе с удочкой.

Когда приятель дружный
Был крепче, чем булыжник,
Был тверд он в слове, в думе,
Держал совет ответственный.

Но нужен ли такой, уже не мало мудрый,
Суровый, чуть нахмуренный
Наученный мирской
Рутинно-непременной рабочей колеей.

Но нужен ли он, стойкий,
Как дуб перед ветрами,
Он, может и угрюмый,
Но по своей натуре,
Уверенный и твердый

Во слове и делах.
Быть может неуклюжий,
Но от холодной стужи
Он ведь пригреет дюже,
Чем щуплый молодняк.

Но будет ли столь звонко
Звенеть апрельской речкой
Речь маленькой девчушки
В его больших руках?

Твоей души привычная тоска,
Мила, чиста и безупречна.
Подобных ей в других я не встречал,
Да вряд ли и сумеется,

Ведь глаз не отвести,
Ведь ни на миг не отвернуться,
Вдохнуть, затихнуть и моргнуть,
Лишь ужаснуться мигу мрака,

Ведь новый взгляд полон тоски,
Прикрытой маской очарования.
Короткий вздох. Улыбка меркнет,
Как пеленою заслоненный камень,

Сиять он будет ярче всех,
Но для немногих не пустышка.
Среди хлопот и новостей,
Сквозь гул дорожный, сохраняя,

В себе несу тебе ответ
На тот вопрос, что задан на прощание.
Но не скажу тебе ничто,
Не дрогнет линию губная,

Не выдадут меня глаза,
Ведь это наша только тайна.
Кто в этой жизни стал смертельным,
Врагом, быть может, палачом,

Кто в миг чудесного цветения,
Навеки, счастье уволок.
Закрыл его, но не в темнице,
Сокрыл, как драгоценный клад в недрах,

Да только не укрыл поныне
От чутких, редких в сих мирах.
Но лишь молвы отзвонит час,
Лишь тишь прощального свидания

Отступит, словно солнце в час
Закатного последнего касания,
Тогда спадут с прикрытых глаз
Очки, а с глаз оковы маски,

Тогда, как будто бы в последний раз,
Ветер нашепчет кто – избранник.

Я проснулся когда-то в ночи.
Капли пота бежали, как градины.
Моё тело дрожало, озноб бил,
Сотрясая частицы сознания.

Это я был или другой,
Тот, что скрывается в мраке и хладе,
Что таится, средь древ и теней,
Словно тайный убийца,

Посланник страдания.
Новый вдох,
Руку к сердцу ложу я,
Мерить пульс стало слишком привычно.

Бьётся он, словно заперта птица,
В жестяных прутьях клетки-спицы.
Но сбыться?
Что будет, если это не сон?

Кошмар надвигался со всех сторон.
Не скрыться.
Поздно молиться,
Когда все нутро кинжалами потрошит.

Крик не спешит облачаться в звук,
Нет осознания смерти,
Но что же там
У окна тихо злится?

Я читал в этой жизни стихи
Пестро-красочный хоровод,
Словно в заповеди были гвозди,
Словно в поле застывший герой,

Словно каменное изваяние,
Навсегда свои очи закрыв,
Шепчет нам свое иносказание
О том дне, когда будем на ты.

Грусть безбрежная, окаянная
В гости снова идёт с гостинцем,
Я бы проклял её, но когда бы
Это не был мой вечный призыв.