Таша Строганова - Лекарство от любви

У Ильи не особо горело, поэтому он сказал ей, что можно не торопиться. Куда ему тут торопиться вообще. Без ног. На месяц-два. Нет, всё же ну какой козёл этот Стрелецкий.

Инга позвонила через несколько минут. Берсенев удивился, ведь обычно они общались только в мессенджере.

– Илья, а зачем тебе инфа на какого-то бородатого врача? – с подозрением спросила журналистка. – Ты случайно не укатил куда-нибудь в глушь за тысячу километров от Москвы?

– Нет, – Илья чертовски удивился этому вопросу. – Я в больнице. Он меня оперировал, вот интересно стало.

– Ясно, – Инга помолчала несколько секунд, но было понятно, что её распирает от чего-то. – И тебе не любопытно, почему я спросила про глушь?

– Честно? – Берсенев невесело хмыкнул. – Вообще всё равно.

– Вы с Колькой совсем разбежались?

Блядь. Вот зачем он обратился именно к Инге. Знал ведь, что ничем хорошим не кончится. В груди неприятно заныло, но Илья ответил честно:

– Совсем и давно.

– Ясно, – повторила девушка. – Ну если станет интересно про глушь, обращайся. А по твоему Стрелецкому к вечеру всё скину.

Она отключилась, а Илья ещё несколько минут лежал и сверлил взглядом потолок. Они с Романовым действительно «разбежались» совсем. Тут без вариантов. Но по интонации Инги Берсенев понял, что Николай, похоже, себе кого-то нашёл. И от этой мысли ему стало совсем несладко.

Страшных секретов про Стрелецкого Инга не нашла.

Либо он умел хорошо их прятать. Из самого неприятного – развод с женой, делёжка имущества и ещё так, по мелочи. По информации Болотовой сейчас Руслан был свободен, в отношениях не состоял. А по мнению коллег относился к тем, кто женат на работе.

Обычный скучный гетеросексуал.

Не то чтобы Илья рассчитывал вот так сходу наткнуться на брутального и харизматичного гея, да и не рассматривал он Руслана в таком качестве. Но как-то всё равно было не особо круто наткнуться на подобный бэкграунд. Впрочем, всё могло быть ещё хуже. Жена могла оказаться вовсе не бывшей, а к ней в довесок могли идти пара детишек. Здесь хотя бы существовали призрачные шансы.

Берсенев тут же одёрнул себя. Ну какие шансы, ей-богу. Лежит тут, соблазнитель, с переломанными ногами и рёбрами. И лицо в таких синяках и ссадинах, что он сам себя не узнал, когда в камеру посмотрелся. Не удивительно, что Стрелецкий так его стебёт.

Но мысли о Руслане хотя бы помогали отвлечься от главного. Коля себе кого-то нашёл. Черт, наверное, Илья был той ещё королевой драмы. В конце концов, они расстались больше полугода назад. Он ведь и сам пробовал с кем-нибудь встретиться. Если бы Романов завёл кого-то раньше, какая-нибудь птичка да принесла бы на хвосте. Но тут тишина тотальная по всем фронтам. Значит, у Николая действительно не было никого. А сейчас… Что ж, наверное, тот имел право тоже двигаться дальше.

***

Вечером Руслан почему-то явился раньше.

В этот момент Илье ставили какой-то укол. И всё бы ничего, но ставили его в задницу. Медсестру Берсенев совершенно не смущался, а вот когда в палату ворвался Стрелецкий, накатила удушливая волна стыда. Жанна перекинулась с врачом парой слов, забрала остатки ужина Ильи и пожелала ему приятной ночи.

Милая девушка. Даже излишне приветливая. Впрочем, наверняка она была такой со всеми. Вряд ли её соблазнил сексуальный вид пережёванного автомобильной аварией мужика.

– Как настроение? – Стрелецкий уже привычно подвинул стул ближе к кровати и уселся на него. Причём не так, как приятно, а развернул спинкой к Ильей. – Вам не понравился ужин?

– Нормальный ужин, – Берсенев пожал плечом. – В меня правда мало что лезет.

– Тогда что такое кислое лицо? – Руслан почему-то явился без планшетки, что не ускользнуло от внимания Ильи.

– Вы ничего не будете записывать? – удивился он, проигнорировав комментарии насчёт своего лица.

– Да у вас тут ничего интересного, – отмахнулся Стрелецкий. Нет, ну не козлина ли? – Чего я тут не видел.

– Серьёзно? – возмутился Илья. – И это ваш продвинутый подход к каждому клиенту?

– Ага, – Руслан ухмыльнулся. – Подайте на меня в суд.

У Берсенева глаза на лоб полезли. Этот мужик пьяный, что ли? Вообще никакой субординации. Впрочем, Илья тут же себя одёрнул, они же не коллеги, какая, к чертям, субординация. Ну хотя бы вежливость.

– И подам, – из вредности ответил он и поджал губы. Ещё и с тумбочки взял крекер, оставшийся с ужина, и осуждающе захрустел им.