Эва Коэн - Под запретом

– Кто ты? – силюсь перекричать её, нажимая тревожную кнопку рядом с ней, так, что сирена оглушает нас двоих. Здесь не больничные условия. Здесь все иначе. Случиться может всякое.

– Пошел ты, – последнее, что она сказала перед тем, как разжать кулак, в котором была цепочка с обручальным кольцом. Брыкается. Пытается драться. Удерживаю, пока Варлан не вбегает в палатку.

– Блядь, – орет, увидев распрекрасную картину – я на полуголой девице. – Ярый, погоди! – без раздумий набирает в шприц мощное седативное – вкалывает ей в бедро. – Что случилось?

– Я не знаю. Хотел осмотреть, – девушка заметно расслабляется, закрывая глаза. Только хочу накинуть простыню, как Варлан меня тормозит.

– У нее внутреннее кровотечение – вскрывай, – отборно проматерившись, идет мыть руки, а я мать-вашу тупо смотрю туда, куда мне указали – на багровое пятно, которое стало в разы ярче после того, как придавил девушку всем своим телом. Перевернув ее на бок, только усилил свои догадки – она была в плену, почерк характерный для ублюдков Карима и его банды.

Спустя неделю, я как обычно делал обход среди раненых, целенаправленно избегая свою пациенту. Мне казалось, что она каждый раз не сводит с меня взгляда, сжигая дотла своими черными глазами. Они мне снились. Пугали своей красотой и неизвестностью одновременно. Сестры передавали мне всю информацию, поэтому мое личное присутствие в виде осмотра или перевязки не требовалось.

– Ромочка, – обвивает мою шею медсестричка, привалившись своим телом ко мне сзади. – Сегодня пошалить не получится, – разочарованно вздыхает. – Катюшка приболела – надо подменить.

– Добавлю тебе одно внеурочное, – разворачиваюсь к милому созданию, похожему на порочного ангела. – Иди ко мне, – сжимаю хрупкое тельце, сминая удлиненный халатик пальцами, жадно вдыхая её запах за ушком.

– Мама хочет, чтобы мы узаконили отношения, – запыхавшись, подставляет губки для моих поцелуев, запрокидывая на меня свою ножку. – Ну, конечно, для начала нужно получить официальный развод, – мои ладони застывают на упругих ягодицах, расфокусировано смотрю ей в лицо, пытаясь понять иронию шутки.

– К-какой развод? Что ты несешь? – сдавливаю кожу, отчего Соня взвизгивает и отшатывается в сторону.

– С ума сошел?! Призраков ищешь? Сходи прогуляйся, авось наконец-то увидишь, что так желаешь, – заливисто начинает смеяться, меняясь в лице, становясь зловещей, непохожей на себя.

Вдоль позвоночника скатываются липкие холодные капельки пота, когда я подхожу к мобильной медицинской палатке, где лежит Яна. Откуда я знаю, как зовут эту девушку? Почему в моей памяти всплывает её образ отличный от существующего?

В кармане начинает неистово печь, будто туда раскаленный металл заливают. Сую ладонь внутрь, потрясенно вынимая обратно.

– Быть такого не может, – проговариваю вслух сухими потрескавшимися губами. – Как?! – быстрым шагом захожу в палатку, направляясь к ней. – Твое кольцо, – протягиваю ей, сжимая кончиками пальцев. Девушка сидит на кушетке, смотря на меня через длинные полуопущенные ресницы.

– Не моё, – отрицательно качает головой, улыбаясь.

– Оно было у тебя, – настойчиво протягиваю золотой ободок. Не берет. – Хорошо, чьё оно?

– Твоё, – дотрагивается до моей ладони, притягивая к себе ближе. – Перестань меня искать в своих снах, – на глаза наворачиваются слезы, осознавая, что ничего реального здесь нет. Вымышленный воссозданный мной мир.

Для таких случаев, чтобы различать, где заканчивается реальность, и наступает несуществующий мир, в котором я наиболее уязвлен, на запястье правой руки я навязал зеленую толстую нить. Её нет – значит я сплю. Мои сны стали для меня кошмарами, в которых я еще способен надеяться, визуализируя свою без вести пропавшую жену.

– Тело не нашли, – смахиваю ладонями горячие струйки с щёк, чтобы в следующий миг зарыться в шелковистые темные волосы своей жены. – Любима-а-я, – рычу, прижимая к себе сильнее, чтобы она не смела развеяться подобно дымке моих воспоминаний, что прошивают мое тело невидимыми холодными нитями, болезненно перенося уже в другую нереальность моего подсознания. На следующий круг моего личного ада.

В глаза режет яркая световая вспышка. Варлан двигает фонариком из стороны в сторону, матерясь, говоря Всевышнему спасибо, снова матерясь:

– Идиот, а если бы ты сдох сейчас?! Двойная доза синтетики, – отшвыривает меня обратно на кровать. – Обдолбыш! В этот раз я тебя защищать не буду – ты вернешься домой, будешь горбиться в приемном отделении районной больницы, – синхронно вздрагиваем.