Виктория Мальцева - За мгновения до...

Дальше дело за малым — спровоцировать ссору. Сегодня мы готовим печенье — не пиццу и даже не салат, но вопросом «Зачем на разделочном столе стоит обычная горчичная бутылка?» никто почему-то не задаётся. Фортуна дует в мой парус и приободряюще похлопывает по плечу.

— Тубзик, тебе печенье лучше даже не пробовать! — задирается Фиона, скривив губы в усмешке.

Я даже не интересуюсь почему, ставлю бутылку с горчицей поближе.

— Почему же? — подхватывает Мелания. — Дети с умственными отклонениями больше других нуждаются в сладком!

Все ржут.

— Да куда ей! Ты на задницу её посмотри, да? Ей и без того водитель держит место для людей «с особыми потребностями»!

Да, в этой чёртовой стране в автобусах имеются такие сидения, для «большепопых».

Интересно, что заставляет всех этих шлюшек ржать? Парни, лепящие печенье за соседним столом, тоже гогочут. И хотя они достаточно далеко, чтобы слышать наш милый женский трёп, до меня доносится отчётливое:

— Не скажи, Фиона! Я бы не отказался натянуть этот славный зад на свой…

Дверь открывается, и в кухню входит Дамиен с пакетом шоколадных чипсов. Мисс Джо-Энн отправляла его в Волмарт, потому что в начале урока внезапно обнаружила недостачу в этом ингредиенте. Учитель игры на гитаре и кулинарных искусств имеет серьёзную проблему — алкогольную зависимость. Говорят, у неё когда-то было весомое «личное» с директором — мистером Ситтером. И с тех пор, как последний разорвал отношения, выбрав семью, Джо-Энн топит разочарование в ликёре. Обычный наш урок — получение рецепта и видеоролика на Youtube, затем самостоятельный опыт по трансформации теории в практику. Мисс Джо-Энн, тем временем, чаще всего пропадает в подсобке, зависая на сайтах знакомств. Поэтому никакого надзора за соблюдением общественного порядка на уроках готовки еды не наблюдается.

— Ой, — говорю, — Фиона, ты глянь, у тебя на блузке пятно!

Направляю бутылку с горчицей на неё и, что есть сил, надавливаю. Длинная жёлтая струя вырывается из узенького горлышка, снабжённого специальным силиконовым клапаном, и рисует полосу на груди Фионы. Затем ещё одну. Получился крестик.

— Какая ты неаккуратная! — сокрушаюсь.

Дамиен молча наблюдает за происходящим, вытаращив глаза.

Разумеется, все только и ждали светопреставления: в меня тут же летят продукты, преимущественно мука, но также изюм, шоколадные чипсы, только что насыпанные Дамиеном из упаковки в нашу миску, сливочное масло и остатки фирменной сметаны из Костко. Ну и, конечно же, весь мой сегодняшний труд — печенье по рецепту «Флоренция» — оказывается на полу и под ногами. Я открываю шкаф и вынимаю из него банки.

— Оу! Смотри-ка, какая продуманная, — восклицает Мелания, — она готовое печенье приволокла!

— Когда знаешь, что руки из жопы, лучше подстраховаться! — ехидно жалит Фиона, восхищаясь собственным чувством юмора.

— Хей! — пытается вразумить наш шабаш обеспокоенный Дамиен.

— Скорее, — продолжает мысль Мелания, — когда знаешь, что в коллективе ты как заноза в заднице, стоит задуматься о своих возможностях!

— Мел! — снова Дамиен.

И мне нравится его позиция. Интересно, он за порядком следит, будучи извечной правой рукой мисс Джо-Энн, или за меня впрягается? Конечно же, первое.

— Зря вы такие злые, девочки! Я вот вас угостить хотела! — изображаю щенячьи глазки.

Подхожу со своей банкой к Фионе, открывая крышку. Она, глупенькая, кривит рожу и отворачивается. А зря! Горчица от волос ой, как плохо, отмывается!

Фиона орёт благим матом — адская смесь, очевидно, попала ей в глаза. Мелания кидается спасать подругу, обе склоняются над раковиной, и это — лучшая цель для второй торпеды.

Теперь они орут обе. Я вытираю руки бумажными полотенцами — раковина занята.

— Ева, ты сдурела? Совсем чокнулась? — шипит Дамиен, умывая лицо своей любимой.

— Не расстраивайся ты так, — успокаиваю его самым своим свинцовым голосом, делая акцент на пренебрежении, — горчица — природный афродизиак. А от неё ещё долго будет пахнуть, тебе ли не знать! — подмигиваю ему и сваливаю, бросив скомканный передник поверх кучи испорченных продуктов на рабочем столе.

В этот момент никто из одноклассников не смеётся и даже не подначивает ни меня, ни Дамиена, ни пострадавших.

В пять, на два часа позже обычного из-за долгой беседы с мистером Ситтером, меня забирает Дэвид. По пути домой он не произносит ни слова, и я благодарна ему за молчание.