Виктория Мальцева - За мгновения до...

Я собираюсь в школу. Ванкуверский октябрь напрочь выбил из моей головы всю дурь, поэтому руки лихорадочно ищут пару подходящих джинсов и свитер. Тело усиленно отбивает мелкую дрожь. После утреннего душа мне холоднее всего, и я всё чаще тоскую по дому, по тёплому Брисбену.

Если бы не ноги в моём окне, развлекавшие меня полчаса назад, я бы ненавидела этот город ещё сильнее.

Вчера я провалила первый практический экзамен по вождению. Первый потому, что, подозреваю, их будет ещё минимум три штуки. Наслаждаюсь холодным ветром, дождём и автобусом, наполненным разноцветными иммигрантскими лицами и бледными старушками-сплетницами. Всякий раз поражаюсь: куда их несёт в такую рань по утрам? Накрашенные, накрутившие сиреневые кудри, вооружившиеся массивными серьгами и ходунками, они важно едут, перемывая косточки невесткам и зятьям.

Сегодня должен быть хороший день — Крис вернулся из недельной поездки в Италию к матери.

Время до обеда проходит в странном и подозрительном спокойствии — как затишье перед бурей. Давно подозреваю у себя наличие неких экстрасенсорных способностей — я прямо жду кульминации этого дня, чувствую её приближение.

Всё случилось во время ланча, вернее, если брать субъективно меня — ещё до него.

Пробираюсь со своим подносом сквозь столпившихся у кассы клуш, зажимая телефон и кошелёк в зубах. Внезапно одна из девиц совершает в мой адрес непонятный манёвр, я пытаюсь уклониться и врезаюсь в чьё-то тело с другим подносом. Что было на нём мне становится очевидным уже в тот момент, когда многочисленные стаканы с жёлтой жидкостью опрокидываются на мой любимый трикотажный свитер, серый с принтом хищного цветка росянки. Я даже помню, как купила его в Winners — заметив, с первого взгляда полюбив и оплатив, не меряя.

На полу картонные стаканы и лужи, с меня течёт, свитер практически полностью промок, как и дырявые на коленях джинсы. Часть жидкости попала в мою еду, и только телефон и кошелёк вместе с неожиданно счастливой головой уцелели.

Вся столовая загибается от хохота. Вся. Без исключения! Дамиен от смеха согнулся и прикрыл глаза рукой. Да уж, тяжело с собой совладать, когда становишься свидетелем такого представления! Это ж круче, чем цирк!

Китаянка Фиона — бывшая неожиданная обладательница подноса, причитает, давясь смехом:

— Смотри, Тубзик, что ты сотворила с моим яблочным соком!

И я совершаю элегантный взмах руки таким образом, чтобы капли «сока» полетели прямиком в её ржущую физиономию.

В душевые спортзала меня сопровождает бессменная и единственная подруга Либби, хотя иногда мне кажется, что я была бы куда как счастливее, не будь её вечно на моём горизонте.

— Суки! Чёртовы суки! — причитаю, стаскивая мокрые вещи. Жёлтой жидкости так много — всей школой, наверное, собирали!

— Oh, fuck… — Либби ржёт так, будто давится.

— Что?!

— Это же, это же… — зажимает рот рукой в припадке веселья, но мне не весело. — Это моча, Ева! Вид экскрементов, продукт жизнедеятельности животных и человека, выделяемый почками!

— А я думала, яблочный сок! — сарказм — лучшее средство против невезения.

Отсмеявшись, сообщает:

— Слушай, а мне, выходит, радоваться нужно, что Мегера не снизошла до меня со своей ненавистью. Я вот теперь не уверена, что хочу быть на твоём месте!

— А ты ненавидишь Королеву из принципа, или имеются веские причины? — Стаскиваю с себя одежду.

— И то и другое.

Либби резко прекращает веселиться:

— Думаю, моя ситуация печальна — она не видит во мне соперника.

Внезапно в дверь стучат.

— Не открывай! — предупреждаю.

— Ева, это я, Дамиен!

— Тем более не открывай! — шиплю.

— Да брось! Что он сделает? Ну, хуже, чем есть, я имею в виду! — приступообразно ржёт, несмотря на свирепое выражение моего лица. — Прикройся, я открываю, — выдавливает сквозь смех.

Наспех оборачиваю вокруг себя куртку — единственный уцелевший предмет одежды.

Открытая дверь являет нам Дамиена. Он не улыбается, не смеётся, не изображает снисхождение, он, нахмурив брови, скользит по моей фигуре, задерживаясь на ногах. Вернее, абсолютно голых ногах, потому что куртка едва прикрывает мою задницу.

My Soul Rihanna

Резко, словно опомнившись, переводит взгляд с меня на Либби, суёт ей в руки пакет и объясняет, не отрывая глаз от её лица:

— Это чистая одежда.

— Интересно откуда она? Пропитана ядом чёрной мамбы или кошачьими экскрементами? — интересуюсь.

Мне кажется, или уголок его рта дёрнулся, желая улыбнуться? Показалось, наверное.