Джорджия Карр - Под гипнозом

Я пошла.

Мой отец резко выкрикнул:

— Пожалуйста, Виви!

Я обернулась и посмотрела. Он встал со своего кресла. Одинокая слеза катилась по его щеке. Никогда раньше не видела его плачущим. Я знала, что эта единственная слеза выдала его ужасную боль, которая стоила ему гордости. Возможно, его любовь к ней все-таки была сильной и чистой.

— Я не стану вредить тебе, папа. Я люблю тебя. — Сказала я и ушла из Мальборо Холла. Когда я подошла к машине, я обернулась и посмотрела на спальню на втором этаже. Ивана смотрела на меня. В сумраке окна она выглядела бледной и прозрачной, как призрак. Мы смотрели друг на друга несколько мгновений. Она не шелохнулась, как и я.

Мы обе знали правду. Она планировала и замышляла, лгала и крала, и убивала, но не было никакой нужды наказывать ее. Её настоящей трагедией было застрять в браке без любви. Быть замужем за человеком, который так сильно уступает ей в интеллекте, что она будет умирать с ним от скуки с того самого момента, как он откроет утром глаза.

Я видела множество раз в её глазах страсть к другим мужчинам, а не к моему отцу — но она контролировала её железной волей. Она выбрала великолепие публичной жизни, и зависть своих друзей, без правды и радости жизни от внутреннего удовлетворения, но она глубоко ненавидела свой выбор.

Слабое утреннее солнце освещало Мальборо Холл. Он всегда лучше всего выглядел в солнечные дни. Я отвернулась и села в машину, и уехала без оглядки. Я буду скучать по моей оранжерее, но иначе не останется ничего, о чем я могла бы мечтать, не расставшись с этим. Скоро весна. А потом лето.

Я стояла у окна и видела своё отражение в стекле. На мне было кремовое платье из шелка и шерсти. Кремовый цвет очень идет к моим темным волосам и бледной коже. За моим призрачным отражением виднелись прекрасные ухоженные сады. Скоро здесь будет доктор Кейн. Мой муж хотел тоже присутствовать при этой встрече, но я переубедила его. Это было гораздо лучше, что я могла в одиночку решить этот вопрос.

В любом случае было намного проще отправить его в конюшню. Прошлой ночью я делала все эти вещи, которыми уже очень долго не занималась. Я почти забыла, как отвратительно его белое, дряблое, потное тело, когда он делает это. Словно мешок влажного песка он пыхтел и трясся на мне, пока я делала вид, что получаю от этого удовольствие. Я даже взяла в рот его сморщенный красный пенис.

Я сдержала накатившую волну отвращения и сделала глубокий вдох. Это была расплата за всё. Этот дом, зависть всех людей, которых я знаю, блеск известности и отношения, как к важной персоне, за всё это пришлось заплатить. Он нежился в свете нашей возобновившейся страсти этим утром. Я восстановила свою власть. Так что оно того стоило.

Я убрала его подальше в своих мыслях. Он сейчас не так важен. Я смотрела, как подъезжает машина Доктора Кейна. Змея внутри меня свернулась в клубок и впрыснула свой яд в мои вены. Эффект от этой кислоты появился незамедлительно. Мои руки начали дрожать. Я сжала их в кулаки.

Господи, я ненавидела эту суку. Как же я её ненавидела.

Она должна была погибнуть в той автокатастрофе. Кто-нибудь другой просто сдался бы и погиб, но она? Нееет. Как ненужный, отвратительный сорняк, она проросла снова. А теперь она ещё и пустила корни, став сильнее. Шлюха, она нашла себе мужика, который защищает её. Я недооценила всё коварство своей падчерицы. Маленькая дешёвая шлюшка сделала то, что делают все маленькие дешёвые шлюшки. Раздвинула свои ноги и заполучила его. Теперь она сделала на него ставку.

Яд забурлил. Он как будто пожирал меня изнутри.

Я сжала зубы.

Каким ужасным просчётом оказалось послать её к нему. Как я жалела об этом. Осознание того, что я сама организовала их встречу, не давало мне спать по ночам. Мне следовало подготовиться получше. Я ни в коем случае не должна была выбрать физически привлекательного мужчину, мужчину, которого даже я могла бы полюбить. Я думала, что трагедия переполняла его, делала его лишь сломленной тенью его самого, но я ошибалась.

Слишком поздно я вспомнила о том, что говорила мне мать. Она говорила, что всех мужчин можно описать, как коробку со сладостями, подвешенную за веревки к ветке. Есть три вида коробок. Пустые, почти пустые и полные. Почти пустые коробки очень легко распознать. Они много гремят. Они всегда показушничают, сколько у них денег и какие они замечательные любовники. Проблема только в том, как распознать пустая коробка или полная? Ведь и та, и другая — бесшумные, оба типа говорят очень мало.