Джорджия Карр - Под гипнозом

Тёлка за стойкой мне улыбнулась и облизнула губы. Дерьмо. Это было приглашение, я это уже видел. Извини, сладкая, я женат. Эй, я не только женат, я нахрен влюблен. У меня была идеальная жизнь. Красавица жена, два мелких террориста, успешная карьера. Фактически, я был готов доминировать в своей отрасли. Результаты моих исследований будут вскоре опубликованы, и я собирался стать звездой.

— Сдачу оставь себе, — сказал я ей.

Её улыбка стала шире, и в глазах мелькнуло разочарование. Я усмехнулся и пожал плечами.

— Если б я не был женат, то обязательно пригласил тебя на свидание. Ты великолепна.

— Я не ревнива, — ответила она непринужденно.

— Зато моя жена да, — сказал я и забрал пакет с напитками: капучино для меня, латте для моей жены и два горячих шоколада моим монстрам.

Вдруг я услышал мужской возглас: «Да чтоб меня!!!» И эти слова не имели ко мне никакого отношения. Лично к телу — нет. Но каждой своей клеточкой я чувствовал. Они касались меня.

Я обернулся, стиснув зубы, всё ещё сжимая пакет, будто это было последней ниточкой, связывающей меня с нормальной жизнью.

В эти драгоценные секунды. Я был настолько ошеломлен. Я замер. Не мог поверить в то, что вижу. И тут инстинкт самосохранения дал мне пинка.

Пакет выпал из моих рук. Один капучино, один латте и два горячих шоколада — моя последняя связь с нормальной жизнью разорвалась навсегда. И я кинулся к горящей машине. Моей машине, с моей семьёй, запертой внутри. Я мог видеть, как мои прекрасные детки кричали, стуча по стёклам.

— Вылезайте, вылезайте из ебаной машины!!! — кричал я им на бегу.

Я мог видеть, как они тянули ко мне свои ручки, отчаянно стуча по стеклу. Я мог видеть, как их маленькие ротики кричали мне:

— Папа, папа, помоги!

Это было душераздирающе, насколько бледными были их лица. Только не мог видеть мою жену. Где она была?

Я бежал так быстро, насколько мог. Но это было как в замедленной съёмке. Время замедлило свой ход. В тот момент мысли неслись со скоростью звука, но катастрофа происходила в реальном времени, медленно. Вдруг моя жена подняла голову, и я заметил её. Она смотрела через окно прямо на меня. Я был от них в двадцати футах, но видел это, продолжая бежать. Всё происходило словно во сне, где твоя мама вдруг превращается в зеленого слоника.

Этого не может быть. Какого хрена?

Ты просто ведешь себя как обычно, хотя твоя мать только что превратилась в зелёного слона. Я продолжал бежать. И больше не смотрел на детей. Мой взгляд был прикован к образу моей жены. Я был в десяти футах от машины, когда она взорвалась. БУМ!!!

Взрывной волной меня отбросило назад. Подлетев в воздухе, я приземлился на жесткий асфальт, но не почувствовал боли от удара. Кашляя и задыхаясь от гари, пробуя на вкус густой, едкий дым, вырывающийся из-под обломков, я упал на локти и смотрел, как огонь пожирает мою семью.

Горящие обломки посыпались вниз. Небольшой розовый ботинок приземлился на расстоянии вытянутой руки. Он был обуглен и дымился. Я почувствовал, как моё тело сковывает паралич. Этого не может быть. Этого не может быть. Может.

Это было не печалью, даже не ужасом. Это был просто шок и неспособность осознать. Потеря, взрыв, трагедия, зеленый слоник.

Подошли люди, чтобы помочь мне встать. Меня трясло. Они думали, что мне холодно, поэтому завернули меня в одеяло. Нет, я не замерз — я на пожаре. Меня, на скорой отправили в больницу.

Я не говорил, но все это время пытался выяснить: зеленый слоник. Почему? Как? Я был в смятении. Он разрушил мою жизнь — прошлое, настоящее и будущее.

Спустя два года. Лондон.

— Леди Свонсон ожидает в приемной, по записи, — сообщила Берилл по интеркому впечатляюще деловитым голосом.

— Пригласи её, — сказал я и встал из-за стола.

Дверь открылась, и в кабинет вошла элегантная женщина. Её очень бледная, безупречная словно фарфор, кожа, сильно контрастировала с темными, до плеч, волосами. И, насыщенно-голубыми глазами. Она была одета в платье и длинный плащ кремового цвета. Тщательно подобранные туфли в тон коже завершали невероятно богатый и элегантный образ. Такой женщине самое место в фильмах и журналах, а никак не в кабинете у опального гипнотизёра.