Кэтрин Райдер - Поцелуй меня в Нью-Йорке [litres]

– Ты мне очень нравишься. Поэтому, когда я услышал от тебя его имя, мне стало больно. Я знаю, как ты к нему относилась…

Шарлотта поднимает голову, чтобы посмотреть мне в глаза… Чтобы я понял, что она говорит совершенно серьезно:

– Как мне казалось , я относилась к нему. И знаешь что? Если бы я не встретила тебя, если бы мы не сделали… все, что мы сегодня сделали, я бы так и думала, что Колин… Что наши с ним отношения были настоящими. Ты показал мне, что это не так.

Я собираюсь что-то сказать в ответ, но меня прерывает звук пришедшего на телефон Шарлотты сообщения.

Девушка качает головой, бормоча:

– Наверное, это моя мама. Хочет убедиться, что я в порядке.

Она вытаскивает свой сотовый из сумки и смотрит на экран.

Что бы там ни было, оно явно застало ее врасплох, потому что Шарлотта резко выдыхает:

– Ох… Это из авиакомпании. Они запустили дополнительные рейсы и хотят уточнить, полечу ли я ближайшим из них.

– Скажи, что полетишь. – Я говорю эти слова без малейшего колебания, и по тому, какой хмурый и недоуменный взгляд Шарлотта бросает на меня, могу сказать, что она смущена моим ответом. – Я не хочу, чтобы эта ночь заканчивалась, но… ты должна быть со своей семьей. В Рождество. И я… я на самом деле хочу быть со своей. Все благодаря тебе.

– А что я такого сделала?

– Ты напомнила мне о том, что я пытался сбежать вовсе не от своей семьи, – объясняю я. – Я пытался сбежать от себя самого, от своего горя. Но в этом нет смысла, потому что оно всегда со мной. Повсюду. И я не смогу двигаться вперед, если буду все время убегать. И движение вперед начинается из дома… для нас обоих.

Шарлотта кивает. Она смотрит мне в глаза еще секунду, прежде чем первая слезинка скатывается по ее щеке, и Шарлотта переводит взгляд на землю:

– Но я не хочу уходить…

– Иди сюда. – Я беру девушку за руку и подвожу к месту, откуда открывается прекрасный вид на Верхний Вест-Сайд. Перспективы. – Смотри!

Шарлотта вновь бросает взгляд туда, куда она смотрела, когда я заметил ее здесь. Всего пару секунд, а затем оглядывается на меня.

Я указываю на заснеженный парк, который развернулся перед нами, словно белая ковровая дорожка, ведущая к Колумбийскому университету – нашему университету, нашему следующему году жизни.

– Все это будет по-прежнему здесь. Будет ждать, когда ты вернешься. – Я смотрю Шарлотте в глаза, переплетая ее пальцы со своими. – Оно никуда не денется. Как и я. Если ты нас захочешь, мы твои.

10. Сделайте что-то, что поможет вам узреть ваши дальнейшие перспективы

02:07

После всех наших поцелуев и признаний перед глазами у меня все плывет. Я чувствую себя такой легкой, такой счастливой, что, кажется, я не спускаюсь, а лечу с вершины Эмпайр-стейт-билдинг обратно на Тридцать четвертую улицу. Как только мы выходим на мороз, Энтони поднимает вверх руку, чтобы поймать такси. Я тянусь к нему, чтобы остановить.

– Все нормально, – говорит парень. – Тебе нужно вернуться домой, к своей семье, к своим сестрам… к « Доктору Кто ». Хотя в следующем году мы с тобой это еще обсудим. Все нормально. Идем, давай поторопимся.

Я смеюсь над его поведением:

– Я не собираюсь отказываться от полета домой. Я просто…

Энтони наклоняется, чтобы посмотреть мне прямо в глаза:

– О чем это ты?

– Я просто хотела сама поймать такси. Можно?

Я смотрю в сторону, внезапно смутившись от своих слов. Я еще ни разу не ловила такси в Нью-Йорке, и мне хочется попробовать, словно это какой-то обряд посвящения.

Энтони просто улыбается и делает шаг назад.

– Весь этот город принадлежит вам!

И в этот момент мне кажется, что это действительно так… Пока два такси не проезжают мимо, проигнорировав меня. Я смущенно смотрю на Эн-тони и начинаю отходить от дороги, чтобы дать ему возможность остановить такси.

– Нет-нет-нет, – говорит парень, легонько подталкивая меня обратно к обочине. – Каждый ньюйоркец имеет право на такси. Ты должна поднять руку так, словно ты абсолютно уверена в том, что оно обязано остановиться перед тобой… Как будто тебе даже в голову не придет, что кто-то может проехать мимо.

Я вздыхаю и возвращаюсь к своим попыткам. Одинокая пара фар освещает Тридцать четвертую улицу.

« Это такси принадлежит тебе. Ты его остановишь », – говорю я себе.

Я встаю одной ногой на бордюр, поднимаю руку, чтобы таксист меня заметил. Я смотрю прямо на автомобиль, фары освещают меня, словно я на сцене, и…