– Да. Тут, вот так с налёту нельзя, матушка моя, тут верно – хитростью нужно, – Лукерья хлебнула из блюдца и откусила баранку, – у человека другие интересы, а ты со своими лезешь.
– Посоветуй, Лукерья Львовна, ведь лучше тебя ни кто дело не состряпает. Устала я в одиночестве. Он мотается, а я сиди. Посоветуй милая. Как быть?
– А и посоветую. Значится так. Есть у меня на примете – девка. Пригожая. Детки от неё с Иваном красивущие получатся. И не далеко, тут в соседнем городе. Савельева Егора дочка. Лавочника. Будет Иван мимо ехать, всё одно не проедет.
Ольга Филимоновна, даже руки от умиления сложила на груди.
– Так мы поступим, – деловито продолжала Лукерья, – как приедет Иван домой, передохнёт и опять в дорогу засобирается, а ты матушка к нему. Так, мол, и так, передай письмо друзьям. Мол, в гости зовёшь, а то скучно тебе одной, одиноко. А я предупрежу Савельевых, чтоб ждали коли чего. Да дочку всё больше вокруг Ивана обхаживать пускали. Он на девку только раз глянет, поверь моему, наметочному в таких делах, глазу. Один разочек глянет, сразу жениться засобирается. Это как пить дать.
– Если бы так, как ты сказала, сделалось. Вот бы чудно.
– Не сумневайся, матушка. Это я тебе – гарантию дам. Ты меня знаешь. Я за слова свои завсегда в ответе.
После отъезда свахи, ещё долго ходила Ольга Филимоновна вдохновлённая. И надеждой напитанная. Теперь, она поняла, точно дело сдвинется.
– Ванюша, сыночек, – Ольга Филимоновна на крыльце радостно всплёскивала руками, – как я рада. Просто несказанно рада. Что же вперёд никого не послал, я бы с обедом подсуетилась.
Коляска Ивана Ильича только въехала на подворье, а он уже на ходу выскакивает. Соскучился страшно. К матушке в объятья спешит.
– Маманя, дорогая, я и без обеда, что угодно проглочу, только дайте, – он расцеловал мать в щёки и тут же подался в дом. Она за ним.
– А чья это коляска мимо меня проехала? Не вашей ли приятельницы – Лузгиной? Больно быстро промелькнула, я и разглядеть не успел. Догадываюсь – что за гостья.
– Она самая. Кто ж ещё ко мне приедет? Только Лукерья Львовна и вспоминает. Ну да будет про неё, ты сам-то как? Рассказывай. Сейчас, погоди, баньку распоряжусь и с обедом подгоню.
– Ох, и устал я в этот раз. Нужно бы отдохнуть.
– Ты Ваня, всегда так говоришь, а потом – шасть, и нет тебя, за новыми делами. Я тебя толком и не вижу.
– Ничего, в этот раз точно отдохну, – Иван Ильич бухнулся на постель и ноги вытянул.
Ольга Филимоновна знала эти его обещания. Никогда ещё, больше двух недель, дома не задерживался. Всё тянет его куда-то. Заработать больше норовит. Она ему не слишком претензиями докучала, пока молод и силёнки на дело правое берутся, нужно использовать эту силу. А не то, чуть взрослее станет, и куда что денется. Засоловеет, разленится. Лучше уж сейчас пусть обогатится, чем потом ни силы, ни энергии, ни денег, ни хозяйства.
И вот, как и предполагала, посидел с недельку, отъелся хорошо, с Настькой служанкой накувыркался и уже в дорогу собирается.
А мамаша, тут как тут:
– Письмецо возьми, в соседнем городе Л. как проезжать будешь, доставь по адресу. Да не просто доставь, если отобедать пригласят, не отказывай. Друзья давние, чтобы не обиделись.
Взял Иван Ильич письмо и помолясь на образа с матушкой распрощался.
Небольшой, опрятный городишка Л. по дороге, что шла от деревни Петуховых, первым стоял. Дома всё больше деревянные, но есть и каменных немного. Эти в основном, дома лавочников или мещан побогаче. Но и деревянные в полном порядке. С резными подоконниками, петухами да коньками. Заборы на разные лады выкрашены. У каждого по-своему. Улицы широкие булыжником гладким блестят.
Дом лавочника Савельева не самый роскошный, но зато добротный, что называется на века. Толстые стены из камня, высокий цоколь, рядом массивные ворота. С другой стороны от ворот деревянная постройка в два этажа. Над крыльцом кованный фигурный козырёк над ним вывеска «Лавка Савельева Е. Все товары».
По одному только взгляду на лавку, становилось понятно, торговля кипит. Видно и вправду всё там есть. От того и идёт народ целый день к Савельеву. У других лавочников специализация, больно узкая. А тут от гвоздя до кафтана, от конфет, до осетрины. Всё что душе угодно, что ни спроси – всё достанут. Даже если надо телегу или лошадь, в течение дня будет готово.
Потоптался Петухов у дверей, понаблюдал. Зашел, огляделся. А там! Добра не перечесть. И зерно, и подушки, и колбасы, и ткани, какие душе угодно, и даже для дамских украшений полочка нашлась. Усмехнулся Иван Ильич такому разброду, но к удивлению заметил – народ толпится.
Читать дальше