Сара Дессен - Что такое «навсегда»

Делия также решила удвоить количество горячих закусок, потому что если людей хорошо накормить, они не заметят, что было тесновато. Кэролайн послали искать новую мыльницу, а Кристи дежурила у двери с полным подносом бокалов вина, чтобы взбодрить гостей. По словам Делии, слегка окосевшие гости замечают меньше недостатков.

Тем временем мы с мамой сидели на краю стола в ее кабинете и смотрели на дождь, а между нами стояла уже наполовину пустая коробка бумажных салфеток.

– Мне так хотелось, чтобы прием был безупречным, – вздохнула она, промокая глаза.

– Так не бывает, – сказала я.

Она грустно улыбнулась, бросила салфетку в корзину для бумаг и вздохнула:

– Полный провал.

Мы помолчали.

– В определенном смысле это даже хорошо, – заметила я, вспомнив слова Делии на самой первой вечеринке. – Все так плохо, что хуже уже быть не может, значит, теперь будет только лучше, верно?

Маму мои рассуждения, кажется, не убедили, но я надеялась, что постепенно она это осознает или я ей со временем объясню.

Когда мы через несколько минут вышли на кухню, Делия выкладывала на поднос крабовые биточки. Она лишь мельком взглянула на маму и сказала, чтобы та пошла наверх, приняла душ и сделала несколько глубоких вдохов. К моему удивлению, мама не стала спорить, а исчезла на целых двадцать минут. Она вернулась с влажными волосами и в свежей одежде. За последние несколько недель я никогда не видела ее более бодрой и отдохнувшей. Все-таки есть что-то хорошее в том, что все идет хуже некуда, и теперь мама начала это понимать.

– Что ты ей сказала? – в изумлении дернула меня за рукав Кэролайн, едва увидев маму.

– Ничего особенного, – ответила я.

Сестра недоверчиво покосилась на меня, но я не соврала – я действительно не сказала ничего особенного. Когда мама проходила мимо Кристи, та предложила ей бокал вина. Мама уже хотела вежливо отказаться, но вдруг повела носом и спросила:

– А чем это так вкусно пахнет?

– Тефтельками, – ответила я. – Хочешь попробовать?

Я снова ожидала, что она откажется, но она взяла с подноса бокал и кивнула:

– С удовольствием попробую.

Теперь, когда мама наконец успокоилась, меня тревожило лишь одно. Я долго медлила, надеясь, что кто-то проговорится, но они все молчали, и мне пришлось спросить открытым текстом:

– А где Уэс?

Моника и Кристи переглянулись, и Кристи сказала:

– Ему пришлось повезти несколько работ в какую-то галерею на побережье, но он обещал на обратном пути заехать сюда на случай, если мы без него не справимся.

– А-а, понятно.

Последовало неловкое молчание. Все стояли и смотрели на дождь. Потом раздался громкий вздох. И кашель. И так несколько раз.

– Что с тобой? – спросил Берт у Кристи.

Та снова многозначительно прокашлялась. Я посмотрела на нее, а она – на меня.

– Что? – удивилась я.

– Что? – раздраженно повторила Кристи. – Что ты имеешь в виду под «что»?

– Я имею в виду, – смущенно пробормотала я, – в чем дело?

Кристи закатила глаза. Моника покосилась на нее:

– Даже не начинай.

– Кристи, сейчас не время и не место! – предупредила Делия.

– Не время и не место для чего? – встряла Кэролайн.

– Ну конечно, – возмутилась Кристи, – для настоящей любви никогда не время и не место. Она, знаете ли, всегда приходит неожиданно, как вспышка, в такой волнующий момент…

– Волнующий? – удивилась мама. – А кто волнуется?

– Мейси и Уэс, – ответила ей Кристи.

– Мам, не обращай внимания, – поспешно сказала я.

– Кристи, ради бога, умоляю, не сейчас, – нахмурилась Делия.

– Погодите, погодите! – Кэролайн подняла руку. – Кристи, ты о чем?

– Да, Кристи, поясни, пожалуйста, – попросила мама, глядя почему-то не на Кристи, а на меня.

Она казалась не сердитой, а скорее удивленной. «Ну все, приехали», – подумала я.

– Да, сейчас она вам все объяснит, – сказал Берт.

– Да что здесь объяснять, проще не бывает, – вздохнула Кристи, заправляя за ухо непокорный локон. – Уэс хочет быть с Мейси. А Мейси, признает она это или нет, хочет быть с Уэсом. А они не вместе, и это не только несправедливо, но и трагедийно.

– Нет такого слова, – заметил Берт.

– Теперь есть, – отбрила его Кристи. – Как ты еще назовешь ситуацию, когда Уэсу, по-настоящему необыкновенному парню, дают от ворот поворот, предпочтя ему неудачника-ботаника, который отшил Мейси только потому, что она недостаточно серьезно относилась к работе в библиотеке, и хуже того – за то, что Мейси призналась ему в любви.