Линда Ховард: Секрет благородства

— Большую часть взрослой жизни. После того, как начал побеждать и зарабатывать деньги на рекламе, я решил, что здесь идеальное место для холостяцкой жизни. Я жил в Гонолулу, когда встретил Элли. Она…

Он внезапно осекся, уставившись в стакан с водой, плечи виновато ссутулились.

— Я знаю, что произошло с вашей женой, Дрю, — прошептала Арден. — Вы не должны извиняться за то, что вспоминаете ее.

Он видел в ее глазах сострадание, разительно отличающееся от болезненного любопытства, которое привык читать на лицах людей. Одно это заставило продолжить:

— Ее отец служил в Перл-Харборе офицером военно-морского флота. Ее звали Элеонора Элизабет Дэвидсон. Я сказал ей, что слишком тяжело для женщины ее размера — она была миниатюрной — носить имя первой леди и королевы.

— Так что вы сократили ее до Элли, — ободряюще улыбнулась Арден.

Дрю ухмыльнулся.

— Да, к большому неудовольствию ее родителей. — Он отпил воды и начал рисовать небрежные круги на запотевшем стакане. — Так или иначе, после ее гибели я решил сменить обстановку, поэтому перебрался сюда, на Мауи, это место гораздо уединеннее. Хотел защитить свою частную жизнь и оградить Мэтта от любопытствующих бездельников.

Все тело Арден напряглось.

— Мэтт?

— Мой сын, — расцвел Дрю.

Сердце забухало прямо в горле, но она сумела произнести:

— О да. Я читала и о нем тоже.

— Он просто потрясающий. Самый умный, самый прелестный ребенок в мире. Этим утром он… — Дрю прервался. — Простите. Меня заносит, когда я говорю о нем.

— Нет, нет, продолжайте. Мне очень интересно, — поспешно выпалила она.

— Даже если это наполовину правда, я продолжу. Достаточно сказать, что за последнее время он единственное, чем я могу гордиться. Мы живем прямо на берегу. Ему там нравится.

Арден, изо всех сил пытаясь взять себя в руки, в замешательстве уставилась на горизонт. Солнце мириадами слепящих бликов отражалось от поверхности океана. Глазам было больно смотреть под таким углом. Остров Молокаи казался серо-синей тенью на северо-западе. От легкого ветерка ритмично и гибко раскачивались пальмы, набегали пенистые белые волны, чтобы поцеловать песчаный пляж и отступить.

— Могу понять, почему вы захотели жить здесь. Волшебное место.

— Для меня это имело большое значение. Целебный пейзаж — и эмоционально, и физически.

Дрю задумался, почему так откровенен с этой женщиной. Но догадывался, в чем причина — она внушает доверие и излучает понимание. Он насмешливо выгнул густую обесцвеченную солнцем бровь, когда его осенило.

— Вы сказали, что нет такого человека, который тосковал бы по вам дома. Вы не замужем?

— Была. Сейчас в разводе.

— Детей нет?

— Сын. Джоуи. — Она посмотрела прямо ему в глаза. — Он умер.

Дрю выдохнул ругательство, потом вздохнул и сказал:

— Мне очень жаль. Я знаю, какими болезненными могут быть случайные упоминания.

— Не извиняйтесь. Единственное, что я ненавижу, — когда друзья стараются не говорить о нем, словно мой мальчик никогда не существовал.

— Я тоже с этим сталкиваюсь. Люди избегают произносить имя Элли, будто боятся, что я начну рыдать, смущать их, и все такое.

— Да, — согласилась Арден. — Я хочу, чтобы Джоуи помнили. Он был красивым ребенком. Забавным. Милым.

— Что случилось? Несчастный случай?

— Нет. Когда ему было четыре месяца, он перенес менингит, давший осложнение на почки. С тех пор он находился на диализе, и я надеялась, что он будет жить относительно нормальной жизнью, но… — Арден осеклась, и они долгое время сидели молча, не воспринимая окружающего шума вокруг — смеха за столом на другой стороне террасы, грохота блендера в руках бармена, ликующих криков с теннисных кортов ниже. — Ему становилось все хуже и хуже. И прежде чем нашлась подходящая донорская почка, он умер.

— А ваш муж? — тихо спросил Дрю.

Когда он взял ее за руку? Арден не помнила. Но внезапно осознала, что он гладит ее ладонь большим пальцем.

— Мы развелись перед смертью Джоуи. Он, в общем-то, оставил сына на мое попечение.

— Похоже, мистер Джентли настоящий сукин сын.

Арден засмеялась. Его фамилия была совсем не Джентли, но она не могла не согласиться с Дрю.

— Вы правы, он такой и есть.

Они тихо и сообщнически смеялись, пока не осознали этого. С пониманием пришла неловкость. Дрю тут же отпустил ее руку и наклонился за своей сумкой.

— Я слишком надолго отвлек вас от работы. Кроме того, я обещал сегодня посидеть с сыном, потому что моей домоправительнице нужно отправиться по магазинам.