Надин Арсени - Из Парижа в Париж

Визит в подобное заведение требует тщательной подготовки. Впервые в нашем Доме моды шили платье по моему эскизу не для кого-то, а для меня самой. Я выбрала мягкую серебристую ткань. Спина и плечи оставались совершенно открытыми, облегающий силуэт подчеркивал линии фигуры (по мнению окружающих, еще было, что подчеркивать!). Платье вышло длинным — почти до пола, но я не отказала себе в удовольствии сделать сбоку разрез от бедра.

В день выхода в свет добрых два часа пришлось посвятить макияжу, но, судя по восхищенному взгляду Люси, одолевавшей меня «ценными» советами, результат превзошел все мыслимые ожидания. Симон, заехавший за мною в сногсшибательном «лимузине», обалдело замер в дверях. Оправившись от потрясения, попытался меня обнять — я увернулась. Мой жест можно было истолковать, как беспокойство о состоянии вечернего туалета.

На какую-то секунду промелькнула мысль, что на месте Симона должен находиться другой человек, но мне удалось отогнать ее от себя.

Мы сидели рядом на заднем сидении, стеклянная перегородка отделяла нас от шофера. Симон взял меня за руку. Я попыталась осторожно ее высвободить, но не тут-то было. Симон что-то достал из кармана смокинга и надел мне на палец. Поднесла руку к глазам — на пальце посверкивало золотое кольцо с крупным бриллиантом. Я попробовала снять его, но наткнулась на умоляющий взгляд Симона. «Ладно, потом разберемся — зачем портить вечер?» — подумала я и слегка пожала плечами.

— Не боишься показываться со мной у «Максима»? Ты рискуешь встретить там кучу знакомых, кто-нибудь непременно позаботится о том, чтобы доложить твоей жене…

Взгляд Симона сразу же приобрел обиженное выражение.

— Господи, Жаклин, ты, оказывается, ничего не поняла! Мы разводимся… Я делаю это ради того, чтобы ты могла выйти за меня замуж… то есть, я прошу тебя об этом… — он окончательно запутался и умолк.

Я была несколько подавлена его запоздалым предложением и тоже молчала. К счастью, машина уже разворачивалась, подъезжая к входу в один из лучших ресторанов Парижа.

Разноцветные искорки вспыхивали на гранях бокала. Сейчас Симон предложит выпить шампанского по случаю нашей помолвки. Как бы выйти из неловкого положения? Кольцо предательски поблескивало на моем пальце… Разберемся потом!.. Я напоминала себе аиста, прячущего голову под крыло в надежде, что так его никто не увидит.

Симон поднял бокал и произнес витиеватый тост за наше будущее счастье, которое начинало казаться катастрофически неизбежным.

Оркестр наигрывал под сурдинку какую-то знакомую мелодию. Что это — Моцарт? Где я слышала эту музыкальную тему — на улицах Вены? Может быть, в Милане? Несомненным являлось одно — имя исполнителя…

Рука Симона, лежавшая на спинке стула, вскользь прошлась по моей голой спине. Меня передернуло — прикосновение показалось мне липким и влажным. Это уже слишком! Больше я не могла ломать комедию.

Сославшись на внезапно разыгравшуюся головную боль, я выразила желание немедленно вернуться домой. Симон попросил счет, и мы вышли из ресторана. Хотелось немедленно остаться одной, но Симон, как истинный джентльмен, должен был проводить меня.

Оказавшись у подъезда, я не предложила ему подняться, однако поцелуй все же был запечатлен на моих плотно сжатых губах.

На следующий день я отправила кольцо истинному владельцу, воспользовавшись услугами нашего рассыльного. Телефон пришлось отключить на несколько дней.

Приближалось начало учебного года. Информация о пражских событиях передвинулась с первых полос газет в середину — ни одна, даже самая значительная сенсация не может быть долговечной.

Телефон в квартире снова работал, но не подавал никаких признаков жизни. Люси заперлась в своей комнате с пришедшим в гости Люком. После возвращения из Праги я предложила ему пожить у нас, но мальчик наотрез отказался и все это время проявлял полную самостоятельность, заглядывая к нам лишь изредка.

Я коротала вечер, разложив на полу ватманский лист, пытаясь изобразить нечто оригинальное к следующему сезону.

Резкий телефонный звонок оторвал от творческих изысканий. Из комнаты Люси раздавались неистовые магнитофонные звуки — телефонный звонок не мог достигнуть се слуха. Пришлось самой снять трубку. Я заранее приготовилась услышать голос Симона.

— Жаклин, это ты? Не молчи, ради Бога! — это был не Симон.

Я онемела от волнения, с трудом разбирала торопливую речь на другом конце провода.