Александр Подмосковных - Дворянин из Парижа. части 12 и 13

© Александр Подмосковных, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Эту ночь наш герой Оливье де Морнэ провёл в Лионшармском лесу; Джеймс Уолт настоял на том – чтобы он оставался. Француз не смел возражать – тем более что, пойти было некуда. Здесь же, в доме» Береговых Братьев», к услугам новоявленного капитана морского флота, Джеймс Уолт предоставил отдельное помещение, удобное во всех отношениях. Здесь можно было с комфортом разместиться, а заодно поесть.

И, наутро, когда Оливье покидал гостеприимный Лионшармский лес, прежде он плотно позавтракал.

Сказав друг другу при расставании» до встречи,» друзья разошлись.

Уолт – не покинул леса; а вот Фариболь, – отправился спешно на пристань, где, – как помнит читатель, – ему предстояло принять под своё командование фрегат» Победоносный.»

Матросы, думал он, конечно ждут его, своего нового капитана.

«Они уже выстроились на палубе?» – спрашивал сам себя он, стремительно уступая по пристани.

– «Победоносный? «Здесь неподалёку! – подсказал один из проходивших мимо портовых грузчиков.

– «Победоносный», – дойдя, прочёл наконец и сам де Морнэ.

Только что – то никто не встречал его, с бортов судна не до носились ни звука; с других кораблей – соседних – раздавались брань и ругань, а здесь ничего похожего.

– Что это значит? – стиснул зубы Фариболь. – Где команда?

Наш герой, по канатам, взобрался на судно.

– Чёрт возьми! Здесь есть кто – нибудь? – закричал капитан

Но ему никто не ответил, даже эхо, и то промолчало.

Пока Оливье раздумывал над этой, ни бог весть откуда свалившейся на него странностью, он нечаянно поскользнулся, – а это была отличная которое, – вызвало в парижанине приступ гнева, который сделался ещё более неудержимым после того, как шевалье, при более тщательном осмотре палубы, выглядел и другие нелепости. Вся палуба сплошь была завалена едою, а вернее будет сказать её объедками; костями, огрызками и прочими отходами. Воняло тухлостью и затхлостью. От всего увиденного – тошнило, а уже само нахождение на судне, становилось просто противным. Вспомнилось слова губернатора: «… он в хорошем состоянии и думаю послужит ещё не раз.»

– Это точно, – заметил с досадой парижанин. Он открыл дверцу люка, ведущую в трюм, от туда, – как ему показалось, – раздавался звон стали, и грохот ломаемой мебели.

Оливье живо устремился туда, в трюм.

При слабом освещении фонаря – единственного, уцелевшего в ходе поединка – шевалье разглядел двух противников: один – высокий, рослый в плечах; другой – маленький, круглый и тщедушный на вид.

Ни тот, ни другой – даже не глянули в сторону Сборга, когда тот вошёл. Эти двое молотилки друг друга и тогда, когда Фариболь, набрав много воздуха в лёгкие, прокричал – звучно: «Отставить!»

Негодование Сборга трудно поддавалось описанию; он бушевал, призывая «негодяев» остановиться, – всё бесполезно. И, наш капитан – сильный и грозный, бросился разнимать соперников, так что они оказались по левую и по правую стороны от него. Рапиры в руках низкого и высокого – опустились. Первый, – не дурно воспитанный, – вежливым тоном потребовал:

– Месье, вы по делу?!

– Кто вы такой? – Последний был более грубым.

Шевалье де Морнэ не привык спускать дерзостей и нападала в свой адрес, но, как и в случае с капитаном Жюстеном, занял оборонительную позицию.

– Господа, – начал он великодушно, – я назначен на место Этьена Жюстена – бывшего теперь капитана «Победоносного». Полагаю, вы его команда?..

Оч – очень хорошо! – в словах высокого легко читалась ирония, – видимо, весть о назначении нового капитана, – мало чем удивила его.

Тогда наш герой спросил напрямую:

– У вас нет никаких сожалений по этому поводу?

– Ни малейших! Видите – во что превратился корабль? Палуба в грязи, дно обитало ракушками… Это ли умелое руководство?!

Капитан де Морнэ выслушал жалобы, и затем вопросил:

– Кажется, я вижу перед собой англичанина?

– Роберт Д'Арси, сэр! – представился высоко рослый, с тёмными волосами и зелёными глазами. – Лейтенант злосчастного судна» Победоносный.»

– А ваш друг… он тоже, – англичанин?

Ловкий коротышка – блондин назвался сам:

– Джон Мэтью Беер, сэр, – и невольно обронил фразу, сказанную ранее его другом: