Линда Дэвис - В погоне за миражом

— Выходит, ваша осведомленность тоже имеет известные пределы?

Тэсс позволила себе снисходительно улыбнуться.

— Не верите? Могу продемонстрировать. Я занималась айкидо. Черный пояс, второй дан.

Они проговорили до рассвета. Хелен подробно отвечала на предельно четкие вопросы. Банк Голдстайна, махинации Уоллеса и Рэнкина, Мальдонадо, знакомство с Коннором, поиски отца и встреча с ним, бегство.

— Мне искренне жаль вашего отца, — сказала Карлайл, когда Хелен замолчала. — В сложном он сейчас положении.

— А вы разве не общаетесь с Мальдонадо? Неужели он не скажет вам, где мой отец, что с ним?

— Не скажет. Вынудить его дать информацию мы не можем. Он просто будет все отрицать.

— И нет никакой возможности договориться?

— Наши люди рассмотрят все варианты.

— Ваши варианты не вызывают у меня особого доверия.

— А вы держитесь подальше от всего этого. Вы и так уже натворили более чем достаточно.

— Понимаю. Сколько проблем возникло у вас с моим отцом! Конечно, мне следовало оставить его в джунглях дожидаться, пока вы пришлете ему заслуженную пенсию. Да, я здорово подвела вас. Что делать, я привыкла жить чувствами, а не калькуляциями. В отличие от вас.

— С чувствами я имею дело даже слишком часто.

— Верю. Приходится загонять их внутрь.

— Что вы-то можете знать об этом?

— А вы? Ваши люди отправили отца в Перу! Не кажется ли вам, что сейчас их долг — вытащить его оттуда? Или о долгах принято забывать? Говорить о них здесь считается дурным тоном?

— Долг перед чем? Перед кем?

— Хороший ответ. Я уверена, вы отлично сознаете свой долг по отношению ко многим вещам или людям. У меня же есть только одно обязательство. — По губам Хелен скользнула улыбка, показавшаяся Тэсс зловещей. — Нет, пожалуй, два.

— Вам удалось спасти собственную жизнь. Неужели это не послужило уроком?

— Еще каким!

— В принципе мы могли бы задержать вас, предъявив обвинение в злоупотреблении служебным положением. Или в попытке такового.

— Может быть, но очень ненадолго. Думаю, вы переоцениваете собственные возможности. В банке и слышать не захотят о каких-либо злоупотреблениях. Секретов там не меньше, чем у вас, а причин охранять их даже больше. Деньги. Миллиарды фунтов стерлингов. Это будет довод повесомее вашего жиденького чувства долга.

— А вы-то что сделали?

— Я родилась не под тем именем. Сбежала, хотя могла остаться. Приняла решение, от которого уже не откажусь. Сама облегчила задачу тем, кто меня подставил, но никаких преступлений я не совершала.

— Тогда что же вы скрываете?

Хелен захотелось рассмеяться.

— Вы когда-нибудь смотрели в лицо смерти? — спросила она.

Слова эти, похоже, удивили Тэсс.

— Я знаю, что вы смотрели, что жизнь закалила вас, и вы не собираетесь отвечать на мой вопрос.

— Он не имеет значения.

Беседа длилась более шести часов. Никакой еды, кроме кофе, Хелен не предложили. Тэсс расхаживала по комнате, Хелен же в паузах между ее вопросами почти засыпала.

— Каким образом вам удалось заработать у Голдстайна такую сумму?

— Какую сумму?

— Газеты кричат о пятидесяти миллионах долларов.

— Вы верите тому, о чем кричат газеты?

— Так каким же образом?

— Никаким. Все мои заработки получены законным путем. Послушайте, я не имею ничего против ваших методов работы. Давайте, гните свое, засыпайте меня кучей вопросов, выслушивайте одни и тс же ответы — пожалуйста! Но у меня есть предложение.

— Выкладывайте.

— Попробуйте то же самое с Хью Уоллесом и Энди Рэнкином, если эта история так важна для вас. О Господи, да разве в ней дело?

Хелен в отчаянии оттолкнулась от стола, и в этот момент Тэсс увидела в ее глазах ярость. Подумать только — сидящая напротив нее молодая женщина превратила в беспомощного калеку Анхела Рамиреса, виновного, вместе с Мальдонадо, в убийстве одного из сотрудников службы! Карлайл понимала: к настоящему моменту вся сколько-нибудь значимая информация от Хелен уже получена.

— Разговор можно было бы продолжить, — удивив Хелен, сказала она, — но я распоряжусь, чтобы вас отвезли домой. Никому не хотите позвонить?

— Хочу. Крестному отцу. Я поехала бы к нему. Его адрес, думаю, вам известен.

— Глупо было бы предполагать, что вы ничего не расскажете ему о нашей беседе. Но только ему. Излишняя информация или слухи о ней могут повредить вашему отцу.

— Теперь вы решили сыграть на чувствах, не правда ли? Каким в таком случае будет, по-вашему, следующий шаг Мальдонадо?