Людмила Бояджиева - Мурка

Мария подписывает и брезгливо отбрасывает перо : — Что еще ждать от подстреленной Чайки?

За кулисами в театре «Буфф». Уборная Марии. Афиши — «Мари Полевицкая — королева эстрады!!!» Слышны аплодисменты. Костюмерша готовит платье для следующего выхода — широкий черный плащ с капюшоном. Мари возвращается после выступления, обращается к костюмерше.

Мария:— Никого не пускайте, Вера. Умираю от усталости! Смотри, пальцы как лед и сердце останавливается… Тук, тук…Затихло!

Вера: — Перетянули корсет! Я ж говорила — косточки из китового уса ребра сожмут — дух займется. Жуть, что такое придумали — при вашей–то фигурке? Фарфоровая статуэтка — и нате вам — затягивается в корсет!

Мария (капризничая ):— Господи! причем здесь китовый ус и моя фигура!? Я устала, устала, устала! Кто бы знал, как мне все это надоело ( отбрасывает визитные карточки ) — объяснения, приглашения, предложения… Ахи и вздохи. Мишура! Мишура и серпантин!

Вера:— Не любите вы никого как следует. Только в романсах поете — «жизнь отдам за тебя», «без любви не живая…» А сама, что статуя каменная. Вот пальцы и леденеют, да еще мишмурой на чувства поклонников обзываетесь.

Мария:— Правда, Вера… Видеть никого не могу…( прикладывает к прическе перья, любуясь в зеркале) Сегодня банкет в «Яре». Зарделов в мою честь устраивает. Снова пылкие объяснения, реки шампанского… Жутко! Ах, как я бледна…

Вера:— И я говорю — отрава это ваше шампанское! При вашей комплекции пить в обязательности парное молоко с медом! И побольше деревенского воздуха! А прежде всего — сюда никого не впускать! Ну, виданное ли дело — надымят своими папиросками — ни зги не видно — и дышут перегаром! Им что — мужики ядреные. ( помогает актрисе раздеваться ) А девушке нежной — откуда ж тут силы петь? Вон у вас все жилки сквозь кожу просвечивают. Ляжте, а я молока согрею. Отдохните — вон, как я тут все проветрила — тишь да благодать.

Слышен шум крики, выстрелы, топот.

Мария: — Вера, посмотри, что там такое. Да не стой, как корова, беги же!

Костюмерша выходит. Вскоре в дверь сучат:

Голос за дверью : — Цветы от господина Москвина!

Мария открывает дверь, за огромной корзиной не видно лица вошедшего. Мужчина делает два неверных шага и падает на ковер.

Мария нагибается над ним : — Кровь! Вы ранены… ( узнает ) Алекс!?…

Он с трудом перебирается на диван, зажимая рану.

Алекс:— Бежал по коридору, на двери ваша фамилия. Под дверью цветы… Что то толкнуло меня… Простите, Мария. Мне не следовало заходить сюда… Исчезаю… ( порывается встать, но, покачнувшись, падает. За дверями голоса)

Мария:— Полагаю, ищут вас?

Алекс:— К несчастью. Причем с дурными намерениями. Моя жизнь в ваших руках.

Мария:— В таком случае лучше уйти мне. Выпутывайтесь, как знаете. Некогда вы оставили на крыше беспомощную девушку с таким же напутствием. Урок усвоен. ( Алекс стонет ) Вот только остановлю кровь. ( отрывает лоскут нижней юбки и начинает перевязывать ему рану)

Алекс:— Не такую уж беспомощную! К тому ж, я взял на себя всю добычу! Следовательно — вы остались чисты и если не рискнули спуститься по трубе, то имели все шансы вывернуться.

Мария:— А поделиться? Поделиться с партнером забыли? Эта мысль не пришла вам в голову, когда вы покидали апартаменты с камином, в котором жгли фальшивки? Я нашла лишь запертую дверь. Поцеловала замок и удалилась.

Алекс:— Ну, не могли же мы сидеть там и ждать пока нас пригласят в тюрьму? Для вас была оставлена записка. Помните наш тайник в парадном?

Мария:— Я торопилась. Кажется, за мной следили.

Алекс: — А я ждал вас в условленном месте. Ждал долго! Клянусь небом Аргентины. ( Стонет) В такой момент не лгут. Вы же понимаете, что значит для меня арест?

Мария: — Вы стали террористом?

Алекс: — Нелепость — случайный выстрел. Меня интересовали не усы какого–то там партийного главаря, а бриллианты мадам Водочной королевы. Ради них я спрятался в ложе. Пальбу начали чекисты. Я отстреливался и… попал в важное государственное лицо.

Мария: — Очередная сказка? Как и про записку с условленной встречей. Вы даже ни разу не попытались найти меня и объясниться. Вы лгун — вдохновенный лгун, Алекс. И вовсе не Робин Гуд. ( Закончив перевязку, о на вновь собираясь уйти): — Прощайте. Это не месть, это наказание за предательство.