Давид Шраер-Петров - Кимоно

Он смутился и попросил закончить демонстрацию под тем предлогом, что время позднее и пора возвращаться в гостиницу. Он хотел было спросить, сколько стоит выбранное кимоно и к нему пояс с красными рыбами, но никак не мог подобрать такие обтекаемые слова, чтобы не обидеть Акико. Она сама поняла правильно, остановилась и на минуту задумалась, словно задохнулась на бегу. Потом пришла в себя, проводила его в прихожую и кивнула с улыбкой: «Пожалуйста, подождите секунду. Мне надо вернуться в мастерскую!» Либов ждал, ругая себя за нерешительность, и не знал, что он должен сказать Акико, когда она вернется. Не лучше ли сказать что-нибудь необязательное, попрощаться и забыть этот вечер, как забываются сказки, которые приходят во снах?

Акико вскоре вернулась и провела его переходами обратно в главный зал дома. Он поблагодарил хозяйку и попросил ее вызвать такси по телефону. Она вызвала. Они стояли в прихожей. Ждали такси. Позвонил телефон. Это был таксист, заехавший за Либовым. Гость хотел было попрощаться с Акико в передней, но она вышла вслед на улицу и дождалась, пока он усядется на заднее сидение машины. Либов собирался захлопнуть дверцу такси, но Акико в последнюю минуту наклонилась, поцеловала его в щеку и отдала сверток со словами: «Вы забыли это в мастерской». «Да, наверно это сладости, которые я купил в магазинчике, выходя из гостиницы».

Наутро надо было отправляться на аэродром и возвращаться домой в Бостон. Либов совершенно забыл о свертке, который дала ему художница: накидал вещи внутрь чемодана и отправился на Токийский аэродром.

Рита работала над срочным проектом и не смогла встретить Либова. Выйдя из таможни, он взял такси и долго ехал по улицам города, с которым сроднился. В Бостоне была настоящая весна. Цвели магнолии, яблони, декоративные черешни. Он улетал из Бостона, когда на газонах петушились фиолетовые ирисы и пробивались бело-голубые подснежники. А прилетел, когда пришло время цветения тюльпанов: желтых, белых, красных. Ко времени, когда он добрался до своего дома, Рита вернулась с работы. Они страшно истосковались и, не открывая чемодана, бросились в спальню, как в молодости. Потом они вместе разбирали вещи и подарки, а когда Рита наткнулась на непонятный сверток, Либов не мог вспомнить, что это, пока не развернул. Это было бело-розовое кимоно и пояс с красными рыбами. Либов рассказал жене про художницу и ее мастерскую, но никак не мог толково объяснить Рите, за что он получил драгоценный подарок.

Бостон,

апрель-май 2011