Дженнифер Рейн - Любовь пахнет лавандой

Тогда Кевин искренне удивился таким предостережениям с ее стороны, ведь интерес, который он испытывал к Виолетте Кэмпбелл, носил исключительно деловой характер. Он ничего не хотел слушать, но Дэзи успела рассказать ему достаточно подробностей, объясняющих, почему она так беспокоилась о своей младшей сестре. По всей видимости, бывший муж Виолетты был трусливым эгоистом.

— Что-то между ними произошло, что именно, я до сих пор толком не знаю. Что-то ужасное. Я даже боюсь говорить с ней об этом, — призналась Дэзи. — Понимаешь, Виолетта всегда была очень умной девочкой — в школе и вообще по жизни. Но после развода она как-то… изменилась. Стала раздражительной, нервной, особенно в том, что касается мужчин.

Тогда все это было Кевину не очень интересно, поэтому он скоро выкинул тот разговор из головы. Во всяком случае, он представлял себе Виолетту неприметной, тихой женщиной, серой мышкой.

Теперь же он находился в полном недоумении. Описание, которое дала ему Дэзи, совершенно не соответствовало действительности. По сравнению с Виолеттой даже неоновая реклама казалась тусклой и незаметной. Эта женщина была агрессивной, как львица в клетке, ну а что касается ее ума… что ж… возможно, она действительно слыла большой интеллектуалкой, но за ее жеманством этого было попросту не разглядеть.

Он услышал, как в коридоре хлопнула дверь, и машинально придал лицу прежнее каменное выражение. Через секунду Виолетта вошла в кухню. Кевину показалось, что, увидев его у стойки, она тут же напустила на себя такой же холодный вид.

Прежде Кевин пользовался успехом у женщин, поэтому его неприятно поразило то, что, взглянув на него, Виолетта почувствовала приступ дурноты. Сам он, прожив на свете тридцать семь лет, не помнил, чтобы его тошнило при виде женщины.

Виолетта стояла спиной к окну, и в ярком солнечном свете была похожа на ангела. Первое, что сразу же бросалось в глаза, были ее роскошные волосы. Даже заплетенные в светлую тугую косу и перевязанные узкой шелковой лентой, они доставали ей до середины спины. Черты ее лица поражали своей правильностью, а мягкий взгляд карих глаз по-настоящему завораживал. Ее красота не казалась безупречной, как у манекенщицы на обложке журнала, но в то же время в ее внешности была какая-то изюминка.

Ее одежда выглядела старомодно — такую можно было найти на дне прабабушкиного сундука. Белая блузка с глухим воротом была сшита из тончайшего материала, а длинная разноцветная юбка полностью скрывала ноги. Уши Виолетты украшали длинные блестящие серьги, а на руке сверкали несколько тонких браслетов. Кевин удивился, как она могла так одеваться в тридцатиградусную жару. И потом, он никак не мог взять в толк, что означает этот цыганский маскарад.

Помимо всего прочего, он обратил внимание на необычный аромат, исходивший от этой загадочной женщины. Парфюмерия была его профессией, и он даже сумел заработать неплохое состояние. Виолетта не пользовалась готовыми духами из флакона: от ее шеи и запястий шел сладкий, едва уловимый запах свежих цветов. Казалось, что она вышла прогуляться по саду и вернулась оттуда, благоухая розами, сиренью и совсем немного — ландышами.

Виолетта нахмурилась и посмотрела на гостя:

— Вам не кажется, что ситуация довольно неприятная?

С этим Кевин не мог не согласиться:

— Да, пчелиные укусы — неприятная штука. Вам лучше положить ногу на возвышение, иначе отека не избежать.

— Пожалуй, вы правы.

— Вас больше не тошнит?

— Кажется, прошло. Теперь мы можем поговорить о том, что делать дальше, раз уж вы здесь оказались.

— Хотите, я принесу нам что-нибудь выпить?

— Да. Это не помешает. — Виолетта опустилась на стул у кухонного стола, не сомневаясь в том, что Кевин и сам легко найдет стаканы и напитки.

В холодильнике, до отказа забитом самой разнообразной едой, Кевин обнаружил стеклянный графин со свежим лимонадом.

— Думаю, мне стоит начать рассказ с самого начала, — произнес он. — Если я правильно понял, мое имя вам знакомо. Стало быть, вы знаете также, что я — биохимик французской парфюмерной компании «Женесс».

Виолетта молча кивнула, из чего Кевин сделал вывод, что при всех своих странностях она способна вполне адекватно реагировать на происходящее. Однако теперь ему показалось, что она нервничает сильнее прежнего.

— У меня просто в голове не укладывается. Я точно знала, что вы должны приехать, мистер Лашлан…

— Кевин. Или Кев.

— Да, конечно. Кевин. Все, что вы мне рассказали, очень похоже на правду. Моя сестра звонила мне по этому поводу. — Она приподняла больную ногу, положила ее на стул и взяла у Кевина из рук стакан лимонада. — Наверное, это начинается склероз! Я совершенно забыла, что вы собирались приехать именно в этих числах.