Элла Хэйс - Замуж со второй попытки

— Конечно. Но вас ждут внизу. Меня послали за вами.

— Я сейчас приду.

Он посмотрел на Миллу. Та посмотрела на него со странным задумчивым блеском в глазах, затем коснулась руки Сэма.

— Все в порядке. Думаю, мы здесь все закончили, и после такого любезного приглашения на вечеринку я конечно же не хочу заставлять всех ждать. Идемте?

Милла улыбалась, но ее сердце разрывалось от горя. Она не понимала, что происходит в голове Кормака, и себя не понимала тоже. Что заставило ее взять Сэма за руку? Она собиралась убежать из этого дома, а теперь спускалась по лестнице на вечеринку, которую не хотела посещать.

На мгновение мысль о том, как неуютно будет чувствовать себя Кормак в ее присутствии до конца вечера, показалась достойным отмщением за причиненный им вред, но Милла уже сожалела об этом решении. Не зря говорят, что месть — это блюдо, которое лучше всего подавать холодным, и теперь она знала, что это правда.

Почему Кормак внезапно так изменился? Слова, которые он только что произнес, прозвучали, словно фразы из какого‑то банального фильма. Кормак просто отбросил ее в сторону, как и Дэн!

Милла почувствовала, что слезы снова подступили к глазам, и усилием воли заставила себя успокоиться. Слезами делу не поможешь. Надо думать здраво.

В большом зале официант вручил им высокие бокалы с шампанским. Сэм растворился в толпе гостей. В дальнем конце зала скрипач играл Вивальди, но музыка не принесла Милле утешения. Она сделала глоток шампанского, затем еще один, чувствуя, как шипучий напиток быстро притупляет ее боль. Кормак, стоящий рядом, казалось, был погружен в задумчивое молчание, и Милла гадала, что ей делать дальше: отойти от него при первой же возможности или отвести его в сторону и попробовать заставить объясниться…

Когда гости вечеринки уже начали поглядывать на них с любопытством, Кормак с беспокойством переступил с ноги на ногу.

— Мне нужно пообщаться с гостями, а тебе придется пойти со мной.

Последовала череда официальных знакомств с его семьей, семьей жениха и близкими друзьями Бьюкененов. Милла заметила, что Кормак представлял ее всем как талантливого художника — лучший способ избежать любых вопросов об их отношениях и перевести разговор на тему искусства.

Милла потягивала шампанское и болтала с гостями. Каким‑то чудом она сумела запомнить их имена и с вниманием слушала все, о чем они говорили, читая восхищение в их глазах. А ей хотелось лишь, чтобы ею восхищался Кормак.

Когда он отвел ее в тихое место рядом с камином, Милла подумала, что он собирается признаться ей, что сожалеет о сказанном наверху. Но вместо этого Кормак прошептал:

— Почему ты просто не ушла?

Его слова ужалили ее, словно змеи, и она наконец поняла, что нет смысла пытаться завоевать его восхищение. Он не хотел ее. Милла подавила рвущиеся из груди рыдания и решила, что завтра прямо с утра покинет Калькаррон‑Хаус. Но раз ей предстоит уйти, она хотя бы позаботится о том, чтобы не уронить свое достоинство.

Милла вскинула подбородок и встретилась с Кормаком взглядом.

— Я хотела уйти, но потом передумала. Полагаю, я довольно… ненадежная. Уверена, что ты понимаешь это лучше, чем кто‑либо другой.

Увидев, что Рози жестом подзывает ее, Милла повернулась и пошла прочь, представляя, как Кормак буравит ее спину горящим взглядом. Она специально нарядилась для него, и ее так взволновала первая реакция Кормака на ее новый имидж. Но весь этот вечер был лишь жалким спектаклем, и теперь он закончился бросанием друг в друга грязью, а ведь Милла вовсе не хотела причинять Кормаку боль, потому что была в него влюблена.

Она оглянулась и обнаружила, что смотрит ему прямо в глаза. За долю секунды она прочла во взгляде Кормака: «Я не тот, кто тебе нужен. Не хочу, чтобы ты полюбила меня, потому что я лишь подведу тебя — как подвел Дункана».

Он сказал ей эти слова вчера. И это была правда. Кормак не отвергал Миллу — он гнал ее от себя по какой‑то другой причине.

Когда она отвернулась, ее охватило сострадание к мужчине, которого она любила. Теперь Милла жалела не себя. Если бы только она могла понять, почему он отталкивает ее, то, возможно, смогла бы ему помочь.

Когда она подошла к Рози, та прошептала Милле на ухо:

— Кормак не сводит с вас глаз. Я знала, что ему понравится, если вы придете сегодня вечером. — Она улыбнулась и указала на темноволосого молодого человека с ярко‑голубыми глазами. — А теперь позвольте познакомить вас с другом Фрейзера Коннором. Он не только один из шаферов, но и пишет статьи для журнала «Арт‑ревю».