Мэрил Хэнкс - Случайная любовь

— С точки зрения бизнеса это очень удачный ход. К тому же она тебя любит…

— Когда ты научишься выслушивать меня до конца и делать правильные выводы? Помнишь, я сказал, что опасно тихого и спокойного человека всю жизнь обзывать тряпкой? Так вот, я опять оказался прав.

При последних словах папаши Инглунда Сигурд расправил плечи, шагнул вперед, схватил Бренну за шкирку и сообщил, что прямо сейчас увозит ее из этого дома и будет держать взаперти в своем доме на побережье и трахать до тех пор, пока не выбьет из нее всю злость и истеричность. Ты не поверишь, но злючка-Бренна смотрела на него со страхом и чем-то вроде обожания.

— И где они сейчас?

— Полагаю, подъезжают к дому на побережье. Это шикарное место, съездим туда обязательно как-нибудь. Вот видишь, все устроилось. Теперь я совершенно свободен, а тебе не пришлось застенографировать ни единой моей умной мысли.

Лиза упорно прятала глаза.

Все кончено. Поездка в Скандинавию завершена. Лиза Деверо совершенно свободна и может ехать ко всем чертям.

Трои Рэндалл зашагал по комнате, громко разглагольствуя на ходу. Лиза смотрела на него полными слез глазами и изредка пыталась вставить хоть слово.

— Я посажу тебя на первый же рейс в Торонто. Знаешь, это все был дурной сон. Я не имел права так издеваться над тобой…

— Ты не издевался…

— Боже, страшно вспомнить! Орал, заставлял носить платье…

— Платье очень красивое, честное слово…

— Говорил гадости, унижал, почти изнасиловал в лимузине…

— Нет! Я сама…

— Прости меня, Лиза. И поверь, я действительно относился к твоей сестре только как к хорошей секретарше. Она слишком молода для меня. Хоть и замужем. Этого я, правда, не знал…

— Да при чем здесь Сэнди…

— Я вовсе не тиран и не деспот. Я люблю лепить драконов из глины, верю в дружбу и вечную любовь, обожаю детей и часто перечитываю Диккенса…

— Ты не можешь просто отправить меня в Торонто…

— Я никогда не принуждал женщин к сексу, я ненавижу унижать людей…

— Если ты меня отошлешь, я умру…

— Если ты и после этого уедешь, то я погибну…

Они замолчали, ошеломленно глядя друг на друга.

— Ты меня не слушала?

— Это ты не хочешь меня слушать, Трои Рэндалл! Я говорю, что согласна быть твоей секретаршей, твоей наложницей, твоей рабыней — только не прогоняй меня.

— Но я не хочу, чтобы ты была моей наложницей…

Лиза закрыла лицо руками и бросилась вон из комнаты. Все. С нее хватит.

Ее догнал потрясенный шепот Троя, ввинтился в мозг, заставил окаменеть на месте.

— Я не хочу, чтобы ты была моей наложницей, Лиза! Я хочу жениться на тебе!

Лиза обернулась. Перед ней стоял молодой темноволосый парень с растерянными зелеными глазами и испуганным выражением лица. Он ждал ее ответа так, словно именно от этого зависела вся его дальнейшая жизнь. Собственно, именно так и было на самом деле.

Лиза Деверо приосанилась. Расправила плечи. Выставила вперед грудь. Томно наклонила голову набок, взмахнула длинными ресницами.

— Что ж… Я выйду за тебя, Трои Рэндалл, но при одном условии.

— Лиза, я… Все, что хочешь! Сейчас. Здесь. Немедленно. Говори же, прошу тебя!

Она подошла к нему вплотную и прошипела:

— Сейчас же признавайся — что написано на моей открытке?!

Трои обалдело смотрел на нее, а потом начал хохотать. Он хохотал и хохотал, слезы уже текли по его лицу, наконец он с трудом перевел дыхание и пробормотал:

— Там… написано… Я тебя люблю, Лиза.

— Я тоже тебя люблю, но что там написано?!

— Я тебя люблю. Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ, ЛИЗА!!! Вот что там написано!

И тогда она тоже начала хохотать, и это безумие продолжалось и продолжалось, а Дагмар, подметавшая на первом этаже, улыбалась и бормотала себе под нос:

— Надо же, а говорили, что хозяин Ромсдаля суров, как айсберг! Айсберги так не хохочут! Вон, аж досюда слышно! Ну дети, чисто дети…

— Трои! Я так тебя люблю!

В нескольких милях от «Морского Волка», в небольшом доме на сваях, окнами, выходящими на Северное море, тихо рассмеялась от счастья нагая женщина. Она лежала на пушистой шкуре и лениво перебирала золотые кудри усталого викинга, чье лицо было спрятано на ее обнаженной груди. Голубые глаза женщины сияли, нежные губы что-то шептали…

— Сигурд! Я так тебя люблю!

В нескольких тысячах миль от домика на сваях, в большом добротном доме, стоящем на берегу бурной речки Абитиби, со стремянки сверзилась рыжеволосая девушка, перепачканная зеленой и желтой краской. Ее поймал на лету высокий долговязый парень. Девушка обхватила его за шею и испустила радостный ликующий вопль: