— Но ты же сам сказал, чтобы я уехала.
— Я лишь сказал, что можешь уехать, если захочешь. Нельзя заставить кого бы то ни было проработать всю жизнь на одном месте, особенно если человек считает необходимым сменить обстановку. И к чему привели все мои старания?
— Ну… ты пытался… что-то, но вряд ли, конечно, намеревался посадить меня на цепь.
— Давай не будем смешивать все в одну кучу, — предложил Чанс. — Я хотел, чтобы ты осталась на ранчо, исходя из пользы для ранчо. Это — главное. Я говорил себе, что только полный идиот может рассчитывать на успех в делах, поступая таким образом по отношению к самому ценному служащему, но все мои рассуждения оказывались бессмысленными. Я просто не мог заставить себя отказаться от тебя.
— А я не всегда могла противостоять. — Клео вздохнула.
Брови Чанса изогнулись от удивления.
— Ты думаешь, что теперь что-то изменится?
— Что я скажу «нет» раз и навсегда?
— Нет. Что я смогу себя сдерживать.
Она облизала внезапно пересохшие губы.
— Я не могу ответить на этот вопрос. Ты… мог за это время изменить свое отношение ко мне.
Он откинулся в кресле, не в силах больше сдерживать свою радость. Их всегда что-то тянуло друг к другу: страсть, восхищение, уважение. Однако Клео поняла это только сейчас, а может быть, призналась в этом сама себе. Но что же произошло, гадал Чанс, почему она так резко изменила свое мнение?
— А ты знаешь, как ты красива? — нежно глядя на Клео, спросил он.
По телу Клео пробежала легкая дрожь, и она снова опустила глаза.
— Не преувеличивай, пожалуйста, — ответила она, разглядывая свои руки. — Я вовсе не красива.
Он покачал головой, ошеломленный тем, насколько она плохо представляет силу собственной красоты.
— Почему я должен соглашаться с тобой, если считаю иначе?
— Я… не знаю. Право, не знаю. — Она мельком взглянула на него. — Я слишком мало общаюсь с мужчинами.
«Да, если не считать Джейка, отца Рози», — подумал Чанс. Глупо было ревновать ее к Джейку, но он ревновал. Ведь Джейк был ее единственным мужчиной. Если бы у Клео были после него другие, Джейк не играл бы никакой роли в их отношениях. Она давно уже не любила этого человека, все осталось в прошлом и не казалось чем-то реальным. Однако связь Клео и Джейка, сколько бы она ни длилась и как бы давно ни кончилась, имела вполне реальные последствия, влиявшие на нее до сих пор. Слишком болезненный удар нанес ей Джейк. Чанс ясно представлял, какой красивой в своем предощущении любви была Клео в то время. Как доверчиво раскрыта для всего мира. Джейк принадлежал к тому наихудшему сорту людей, что готовы в любую минуту нарушить святые клятвы, преступить через священные узы ради собственного удовольствия! Клео вряд ли была его единственной жертвой…
Сейчас перед ним сидела другая Клео, другая, но та, которую он знал и любил. Любил! И мечтал разделить с ней все, что готовило ему будущее.
Он поднялся с кресла, подошел к ней и протянул ей руку. Клео молча наблюдала за ним. Взволнованно провела языком по губам. Затем робко вложила свою руку в его ладонь, подняла голову, и их взгляды встретились.
Слова любви переполняли Чанса, но он продолжал молчать. Клео сегодня была не такой, как обычно, но что скрывалось у нее за этими внешними изменениями, что лежало у нее на душе? Он ощущал глубоко его волновавшую, но слишком необычную для Клео теплоту, исходившую от нее, какую-то особую восхитительную нежность. Как хотелось ему поверить своим ощущениям, которые убеждали его в том, что эти перемены — не обман его чувств, не игра с ее стороны и не минутный порыв. Слишком долго ему приходилось видеть обратное, и сомнения подточили его веру, заставили вести себя более осторожно, выказывать больше благоразумия. Ему необходимо было выяснить, что же привело ее сюда, какие чувства испытывала Клео на самом деле, — только тогда он смог бы заговорить с ней о будущем.
Он потянул ее за руку, мягко, оставляя возможность отступить, если она будет сопротивляться. В голове Клео промелькнула мысль, что она могла бы сейчас выдернуть руку, снова оттолкнуть его своим «нет» и все же остаться на ранчо, продолжать работать, словно ничего и не произошло. Рози была бы счастлива, что ей не придется разлучаться со своими любимцами. Клео тоже вздохнула бы свободнее, разобрала бы уже упакованные коробки и выбросила, чтобы ничто не напоминало об этих безумных днях.
Разговор с Чансом на этот раз зашел дальше, чем когда-либо до сих пор, но та определенность, ясность, которой она подсознательно ожидала от него, так и не появилась. Она еще раз убедилась в том, что Чанс рад бы был продолжить их отношения, и это странным образом вернуло ей спокойствие и уверенность в себе.
Читать дальше