Лора Брантуэйт: Моя принцесса

Дверь ему открыла Тильда. Старая служанка просияла, будто родного человека увидела.

— Мистер Ломан, как чудесно, что вы наконец-то приехали! Мисс Кристин места себе не находит, ее не выпускают из дома, Вивьен сама следит… — В речи Тильды хозяйка дома так никогда и не получила уважительного «миссис». — Жалко девочку, плачет часто. Мы уж с мистером Брайаном вас ждали-ждали… А Вивьен как раз в бассейне сейчас, так что проходите, меньше брани услышите.

— Ох, Тильда, я все-таки думаю, что не совершаю никакого преступления, чтобы Вивьен меня за это ругала.

Эйдриан пересек гостиную и, перешагивая через две ступеньки, поднялся на второй этаж. Вторая дверь справа. Энергичный стук.

Ответа не было. Он снова забарабанил костяшками пальцев в дверь. Тишина. Эйдриан повернул ручку и бесшумно вошел в комнату Принцессы.

Кристин спала. В глаза бросилась поза спящей, и от этого зрелища у Эйдриана защемило сердце. Кристин, как в детстве, свернулась калачиком поперек кровати. Ладонями Кристин прикрывала живот, средоточие новой жизни, будто боялась чего-то и старалась уберечь свое самое большое сокровище от разлитого повсюду зла. Материнство дает великую силу, и все же Эйдриан сомневался, что эти тонкие девичьи пальцы воистину способны защитить от реальной угрозы. Но вот любовь, такая, сильнее которой в мире действительно ничего нет и не должно быть, любовь к хрупкому и беззащитному ребенку, к частице себя и любимого человека, — это величайшее добро, против которого у злых нет оружия. На ней держится мир. И когда Кристин подарит ее родившемуся маленькому человеку, он должен будет стать добрым и сильным. Душой. А об остальном позаботится его отец. И он, Эйдриан.

Присмотревшись к Кристин, Эйдриан еще сильнее стиснул челюсти. Чтобы, не дай бог, не перегрызть горло Вивьен. Или Джорджу. Веки Кристин покраснели и припухли, нос тоже. И на щеках были заметны блестящие влажные дорожки.

Девочка моя, что они с тобой сделали?!

Эйдриан осторожно опустился на колени подле кровати. В комнату заглянул Брайан. Улыбнулся Эйдриану, шепотом поздоровался:

— Привет!

Эйдриан ответил лишь кивком головы.

— Правильно делаешь, что не будишь. Она заснула чуть больше получаса назад. Еще утром заходила Вивьен, а бедняжка Крис никак не могла успокоиться…

— Я позабочусь о ней.

— Отлично, Эйдриан. Тогда я могу со спокойной совестью прогуляться.

Шаги удаляющегося Брайана были совсем не слышны в коридоре. Зашла Тильда, принесла травяной чай, молча поставила поднос на прикроватную тумбочку. Эйдриан жестом поблагодарил ее. Подумал и запер за служанкой дверь. Не хватало еще, чтобы Вивьен пожаловала, стерва…

Сумерки сгущались. Сиреневый свет, разлитый в воздухе. Аромат и тепло, исходящие от чашки, уютно согревающей ладони. Спящая Кристин, ее медленное дыхание… Если забыть обо всем произошедшем и происходящем сейчас за пределами этого маленького царства покоя, то легко можно поверить в то, что все хорошо и так будет всегда…

Ресницы Кристин дрогнули. Глаза чуть приоткрылись… и широко распахнулись: она увидела Эйдриана.

— Эд, я все еще сплю? Или ты и вправду здесь? — улыбаясь, спросила она и погладила Эйдриана по щеке.

— Я с тобой, Принцесса. Здорово, что ты уже проснулась. — Он осторожно поцеловал кончики пальцев Кристин. Ее руки были холодными.

— Жалко. — Она вздохнула и поторопилась добавить, увидев удивленно приподнятые брови Эйдриана: — Мне снилось, что я с Джейком на яхте. И что у меня уже во-от такой живот. — Кристин улыбалась, но по нежным щекам снова струились слезы. — О, Эд, что с нами теперь будет?

Эйдриан поспешил подать Кристин чашку еще не остывшего чая, пока всхлипы не перешли в рыдание.

— Спасибо, — с трудом проговорила она и, все еще всхлипывая, продолжила: — Знаешь, Вивьен сама берет трубку, и я не могу поговорить с Джейком, а он звонит… часто… и сотовый у меня отобрали. Он приходил несколько раз, но его даже не пустили за ворота! Папа сказал, — новая порция всхлипов, — что он для нас всех умер, и для малыша тоже…

Эйдриан как мог утешал Кристин, гладил по рассыпавшимся светлым волосам, по гладким щекам. Он разделял с ней ее боль, и пусть это была боль от разлуки с мужчиной, но ревность ни разу не всколыхнулась в его душе.

— Кристин… Принцесса, успокойся. Вытри слезы, милая. И оденься красиво. Я приглашаю тебя на прогулку.

Кристин невесело усмехнулась.

— Вокруг дома?

— Нет, думаю, чуть подальше.