Хэрриет Гилберт - Белый танец

Саманта ощутила, как ее пронзила острая сердечная боль, когда она представила Лучано в постели с этой женщиной. Но она постаралась внушить себе, что, до того как она встретилась с ним и они полюбили друг друга, у Лучано была личная жизнь, что естественно.

И в то же время, мысль о том, что пока они с Элизабет целых три дня беспокоились о нем, не зная, где он пропадает, а Лучано в это время развлекался с Лючией, жгла ей мозг сильнее каленого железа. Однако сейчас Саманта не готова была что-то решить в связи с внезапно открывшейся правдой.

— Послушайте, я ничего не знаю о ваших отношениях, — спокойно сказала она, не желая показывать Лючии, насколько расстроена, — но такие вещи случаются. Люди меняют свои решения, и мне кажется, что лучше отважиться на болезненный шаг, чем связывать свою жизнь не с тем человеком.

— Возможно, — милостиво обронила Лючия, снова поворачиваясь к зеркалу. — И вы, конечно, уверены, что если он обманул меня, то это не значит, что он поступит так же и с вами, да?

Саманта лишь пожала плечами.

— Но, к сожалению, его ложь в отношении меня не идет ни в какое сравнение с тем, что он проделал с вами. И я могу доказать это, — заявила Лючия и взяла с подоконника свою сумочку. — Мои друзья в Генуе сказали, что вы здесь в качестве его телохранителя. Это так? Чтобы охранять его от Марио Арпино, который угрожал ему?

— Так, — подтвердила Саманта, удивляясь осведомленности Лючии.

— Вы знаете, мы все очень веселились, задаваясь вопросом, — Лючия хихикнула, — зачем Лучано телохранитель, если Марио Арпино арестовали две недели назад?

— Что?! Что вы сказали?!

— Пожалуйста, убедитесь сами. — Лючия снова противно захихикала и протянула Саманте большую газетную вырезку.

Статья была, естественно, на итальянском языке, и Саманта не могла ее прочитать, но разобрать два слова «Марио Арпино» в подписи под снимком было ей вполне по силам. Фоторепортер запечатлел момент, когда мужчина в наручниках в сопровождении полицейского входил в здание полицейского участка.

В первое мгновение Саманта испытала облегчение оттого, что злоумышленник находится в тюрьме, однако ее радость испарилась, когда она обратила внимание на дату.

О Господи, Лючия права! — подумала Саманта, и кровь отхлынула от ее лица. Она вспомнила, как Доналд говорил Лучано, что ему звонили несколько раз из Италии, и поняла, что Арпино задержали в тот день, когда они были в Виргинском университете. Лучано знал об аресте Арпино до своего внезапного решения вернуться на родину!

— Вот видите! — торжествующе воскликнула Лючия. — Я говорила вам, что он лжец!

— Да-а… да, говорили, — прошептала Саманта, в шоке глядя на клочок газеты, который держала в руке.

Почему? Почему Лучано поступил со мной так? Почему делал вид, что его жизнь находится в опасности, в то время как ему уже ничто не угрожало? О Господи, надо мной же все будут смеяться! Ни один человек, работающий в охранном бизнесе, не упустит возможность напомнить мне, что я настолько ослепла от любви к своему клиенту, что продолжала плотно охранять его, когда необходимость в этом давно отпала! — с пронзительной тоской и невыразимой горечью думала Саманта, отрешенно глядя в одну точку.

Задыхаясь от душевной боли и не пролитых слез, она доплелась до стула и тяжело опустилась на него. В ушах у нее стоял злобный, ядовитый смех Лючии, а в голове стучали два вопроса, отдаваясь мучительной болью во всем теле: «как он мог обойтись со мной так?» и «что же мне теперь делать?»

Саманта бросила взгляд на часы и раздраженно прищелкнула языком. Если этот растяпа не появится в самое ближайшее время, она закроет офис и отправится домой, в Вашингтон.

Все эти водители одинаковы! — злилась она, размышляя о своем нелегком бизнесе. Они не очень любят, когда их учат водить машину в экстремальных ситуациях. Большинство из них — бывшие полицейские, вышедшие на пенсию, и, разумеется, считают себя непревзойденными ассами. А тут им дает советы какая-то девица. Немудрено, что они каждое мое слово принимают в штыки.

И вообще, в моей жизни в последнее время все складывается неудачно, подумала Саманта и, тяжело вздохнув, принялась за бумаги, лежавшие перед ней на столе. Но, как с ней часто случалось в эти дни, она не могла заставить себя сосредоточиться.

Она надеялась, что по прошествии полутора месяцев, события, имевшие место в Италии, потеряют остроту и постепенно начнут уходить в прошлое, но ничего подобного не происходило. Услужливая память все время возвращала Саманту к тому дню, когда она, потрясенная и растерянная, сидела в малой гостиной дома семьи Гранди и отчаянно пыталась найти выход из жуткой ситуации, в которой оказалась.